Дорога шамана   ::   Хобб Робин

Разве они не друзья? И если Вев оскорбляет Парта, почему тот просто не уйдет прочь как джентльмен или не потребует удовлетворения, как это часто случалось в историях, которые моя старшая сестра читала младшей, когда родителей не было рядом? Все это показалось мне ужасно сложным, подобно многим другим взрослым разговорам, что велись в моем присутствии в последнее время, – из них почему-то следовало, будто я вырасту женоподобным неженкой. Так или иначе, но я не знал, как мне поступить.

Между тем Парт довольно резко подтолкнул меня в сторону больших парней, которые собрались возле пакгауза, и велел поиграть с ними, сказав, что он скоро вернется, а сам тут же исчез в таверне, оставив меня на улице одного.

Город, выросший при форте, – весьма суровое место, и я об этом знал, несмотря на свои восемь лет, поэтому подошел к большим парням с опаской. Они играли в ножички в переулке между кузницей и пакгаузом. Перед каждым броском они ставили медные монетки, после чего по очереди метали нож в землю. Ставки делались на то, воткнется ли лезвие в землю и как близко к собственной ноге, не поранив себя, удастся это сделать. Поскольку все участники были босиком, игра вызывала интерес – вокруг столпились пятеро мальчишек. Даже самому младшему из них было лет девять – десять, а старшему – не меньше тринадцати. Все они – сыновья простых солдат – носили истрепанную отцовскую одежду и были грязны, точно бродячие собаки. Пройдет несколько лет, они подпишут бумаги и станут пехотинцами. Мальчишки не хуже меня знали, какое будущее их ждет, и с радостью пользовались отпущенной им свободой, развлекаясь дурацкими играми на пыльных улицах.

У меня не было монеток, чтобы присоединиться к ним, да и одет я был слишком хорошо для их общества, поэтому они немного потеснились, дав мне возможность наблюдать за игрой, но заговаривать со мной никто не стал. И все же из их болтовни между собой я узнал несколько имен. Довольно долго я с интересом наблюдал за происходящим, внимательно слушая, как они ругаются, когда выигрывают или проигрывают очередную ставку. Несомненно, их разговоры сильно отличались от тех, что велись во время чаепитий, которые устраивали мои сестры, и я спросил себя – не такую ли мужскую компанию имел в виду мой отец, когда отчитывал меня за участие в девчоночьих играх.

Солнце приятно припекало, игра все не кончалась, мелкие монетки и другие случайные сокровища переходили из рук в руки. Мальчишка по имени Карки порезал себе ногу, немножко повыл, попрыгал на здоровой ноге, но потом снова вернулся в игру. Ворон, сын Вева, посмеялся над ним и с довольным видом спрятал в карман два пенни и три стеклянных шарика, которые тот поставил на кон. Я был настолько поглощен происходящим, что наверняка не заметил бы разведчика, если бы мальчишки не прекратили игру. Они молча наблюдали за ним, пока он проезжал мимо.

То, что он разведчик, я понял по его одежде, состоящей наполовину из военной формы, наполовину из вещей, которые носят обитатели равнин. Темно-зеленые штаны, как у настоящего кавалериста каваллы и безупречно чистая льняная рубашка из гардероба кочевников. Волосы у него были заметно длиннее, чем у обычного солдата, и почти что касались плеч, а головной убор удерживала красная шелковая лента. День выдался теплый, и он закатал рукава рубашки, демонстрируя всем завитки татуировок, браслеты из серебра и бронзы и амулеты из пьютера. [1]

Разведчик сидел верхом на хорошей вороной лошади с длинными сильными ногами, в гриву которой были вплетены амулеты, позвякивавшие при каждом шаге. Я с интересом наблюдал за ним. Говорят, что разведчиков обучают и готовят отдельно. Они являлись офицерами, чаще всего лейтенантами, многие имели благородное происхождение. Обычно они вели независимый образ жизни и подчинялись непосредственно командиру заставы.