Драконья ненависть, или Дело врачей   ::   Малинин Евгений

Договорить я ему не дал. Строго кивнув, я подтвердил:

– Да, я – акула!..

– Как – акула?! – Физиономия у дядьки побагровела, а сам он как-то странно вжался в свое кресло.

– Ну, может быть, еще не совсем акула, – поправился я, – но спрут – это уж точно!..

Дядька быстро выбрался из своего кресла и, наступая сидящим в ряду людям на ноги, поторопился к центральному проходу. Я с интересом наблюдал за ним. Оказавшись в проходе, он быстрым шагом направился к сцене и судорожными взмахами рук привлек к себе внимание той самой дамы, которая меняла графины на трибуне. Она подошла к рампе и наклонилась вперед, а дядька начал ей что-то возбужденно говорить, энергично тыча пальцем в направлении зала. Дама раза два перебивала его какими-то вопросами, а затем подняла голову и стала пристально вглядываться в зал. Дядька тоже повернулся лицом к присутствующим участникам конференции и пытался указать даме место моего нахождения.

Поскольку очкастая деловая мадам никак не могла меня разглядеть, я взял на себя смелость помахать ей рукой, после чего она наконец поняла, о ком идет речь. Укоризненно покачав головой, она склонилась к встревоженному дядьке и что-то ему объяснила, после чего тот гораздо спокойнее последовал обратно к своему столь стремительно покинутому креслу.

Когда он сопя и пофыркивая устроился в кресле, я дружески ему улыбнулся и спросил:

– Ну что, убедились, что я – спрут информационного бизнеса?..

– Вы, молодой человек, безответственный шутник!.. – обиженно буркнул дядька и демонстративно уставился на сцену.

Я опять улыбнулся, на этот раз неловко, поскольку почувствовал, что вел себя и в самом деле... несерьезно.

– Вы не обижайтесь, – примирительно проговорил я. – Ну что вы хотите от несерьезного молодого журналиста, которого направили на вашу конференцию, хотя он даже медицинской терминологии не понимает! Я ж с врачами уже лет двадцать не общался!

Дядька снова повернулся ко мне, и в его глазах зажегся интерес, я бы сказал, весьма похожий на профессиональный.

– Вы вот спросили, в каком районе я практикую, а мне и...

Тут я замолчал, уловив, что дядьке уже неинтересен наш прежний разговор, что у него появились ко мне новые вопросы. И я не ошибся, правда, начал он не с них.

– Позвольте представиться, – пророкотал он, чуть наклонив голову, – заведующий отделением острых респираторных заболеваний N-ской районной больницы Захаров Борис Ильич.

– Сорокин Владимир, журналист... – настороженно представился я, но врач местной больницы не обратил внимания на мою настороженность.

– Вот вы сказали, что лет двадцать не общались с врачами, так вы что же, совсем не болеете?..

– Бог миловал... – все так же настороженно ответил я.

– Что, и ни гриппа, ни простуды?..

Я отрицательно покачал головой.

– А позвольте спросить... – тут он сделал маленькую паузу, – в нашем районе в последние шесть-семь лет вам приходилось бывать?..

Я пожал плечами:

– Раз по пять-шесть в году...

– И вы после... э-э-э... этих посещений ни разу не заболели?! – На этот раз в его голосе прозвучало непонятное удивление, поэтому я вместо ответа задал неожиданный вопрос:

– А что, ваш район особо опасен в смысле... заболеваемости?!

Теперь уже удивление промелькнуло в его глазах, и он снова резко сменил тему разговора:

– Так вы, получается, не в курсе...

Борис Ильич замолчал, глядя на меня с некоторым сомнением.

– Не в курсе чего?.. – нетерпеливо поинтересовался я и тут же пояснил свое нетерпение: – Меня направили сюда в спешном порядке, взамен... специалиста, так что я действительно не успел ознакомиться с... проблематикой конференции.