Дракула   ::   Стокер Брэм

Он продолжал свой путь, поворачивая голову то налево, то направо, что меня очень удивило, так как я не мог ничего различить во мраке.

Вдруг слева показался слабый мерцающий огонек. Кучер моментально заметил его; он сейчас же сдержал лошадей и, спрыгнув на землю, исчез во мраке. Я не знал, что делать, тем более, что вой волков почему—то ослабевал, но пока я недоумевал, кучер неожиданно вернулся и, ни слова не говоря, уселся на место, и наше путешествие продолжалось. Мне кажется, что дальнейшие события я видел во сне, так как этот эпизод беспрерывно повторялся, и теперь, оглядываясь мысленно назад, я думаю, что это было больше похоже на ужасный ночной кошмар, чем на действительность. Как—то раз огонек показался так близко от дороги, что, несмотря на полный мрак, окружающий нас, я мог совершенно ясно различить все движения кучера. Он быстро направился к месту появления голубого огонька и стал делать движения, точно горстями собирал огонь и укладывал его на камни, образуя этим как бы преграду; странно было только то, что вокруг этого пламени не было никакого освещения — по—видимому, огонек был очень слабый. При этом произошел странный оптический обман: когда кучер стоял между мною и огоньком, он не заслонял собою этого пламени, и я продолжал видеть это мрачное мерцание как бы сквозь тело кучера. Это явление поразило меня, но поскольку все продолжалось лишь мгновение, я решил, что это обман зрения, утомленного напряжением глаз в абсолютной тьме. Потом на время мерцание синего пламени прекратилось, и мы поспешно двигались вперед во мрак, под удручающий аккомпанемент воя волков, которые окружали нас со всех сторон. Наконец, при последнем появлении мерцающего огонька, кучер отошел очень далеко, и в его отсутствие лошади начали дрожать сильнее прежнего, все время фыркая и трясясь от страха. Я никак не мог понять причины, так как вой волков совсем прекратился; но в тот же момент я при свете луны, показавшейся сквозь темные облака, увидел вокруг нас кольцо волков с белыми зубами, с высунутыми красными языками, длинными мускулистыми ногами, покрытыми грубой шерстью. Они были во сто раз страшнее теперь, в охватившем их ужасном молчании, даже страшнее, чем тогда, когда выли. Что касается меня, то я от страха не мог двинуть ни рукой, ни ногой и потерял голос. Всю силу такого страха человек может понять, только очутившись лицом к лицу с таким ужасом.

Вдруг волки снова пронзительно завыли, как будто лунный свет производил на них какое—то особенное действие. Лошади подскакивали и брыкались, но живое кольцо ужаса окружало их со всех сторон и поневоле заставляло оставаться в центре его. Я окликнул кучера; мне казалось, что единственным спасением для нас было бы прорваться сквозь кольцо с его помощью. Я кричал и стучал, надеясь этим шумом напугать волков и дать ему таким образом возможность добраться до нас.

Откуда он вдруг появился — я не знаю, но я услышал его голос, который прозвучал повелительным приказом, и посмотрев перед собою, я увидел его на дороге. Он протянул свои длинные руки, как бы отстраняя неосязаемое препятствие, и волки начали медленно отступать, но тут большое облако заволокло лик луны, и мы опять очутились во мраке.

Когда луна выглянула снова, я увидел кучера, взбиравшегося на сиденье; а волков и след простыл. Все это было так странно и необычайно, что я почувствовал безумный страх и боялся говорить и двигаться. Время тянулось бесконечно. Дальнейшее путешествие мы продолжали уже в совершенной тьме, так как проносившиеся облака совсем скрывали луну. Мы продолжали подниматься в гору, только изредка периодически спускались, но потом опять все время поднимались.