Древо жизни (Книга 2)   ::   Кузьменко Владимир

Это все же лучше, чем быть в спецгруппе и угождать каждый раз новому или еще хуже, стать суррогатной матерью и бесконечно рожать, как корова, чужих детей, о судьбе которых никогда потом не узнаешь.

- А вы видели мужчин? Какие они?

- Ты разве не смотрела учебные фильмы?

- Я не об этом. Фильмы и учебные муляжи, с которыми мы занимались, - это все не то. Я говорю о живых...

- А, ты об этом! Только на аукционе.

- Я помню одного мальчика. Его звали Том. Он был со мною в питомнике.

- Забудь про него!

- А вдруг он прошел все этапы селекции и теперь принадлежит к высшему классу?

- Такого никогда не случается. В высший класс входят только дети, рожденные в этом классе. Дети суррогатных матерей туда не могут попасть. Самое большее, чего он может достичь, - это попасть в средний класс, стать инженером, врачом, даже ученым. Но вряд ли он тебя сможет купить. Ты слишком дорога для него. Ему понадобилось бы откладывать для этого деньги всю жизнь, ничего не есть и ходить голым. Нет! Если он и попал в средний класс, то он найдет себе подругу среди таких же, как и он.

В зал вошла старшая воспитательница, еще нестарая женщина, лет сорока. На ней было белое атласное платье, перехваченное в талии золотистым поясом.

- Ну, готовы? Тогда пошли! - скомандовала она низким, грудным голосом.

- Это какая группа? - тихо спросила она младшую воспитательницу.

- Восьмая, - так же тихо ответила та.

- А седьмая? Разве уже прошла?

- Да, еще вчера. Вы были заняты, и на аукцион пошла ваша заместительница.

- Вирджиния?

- Да, она.

- И какой же результат?

- Одиннадцать взяли, а остальных направили в пункт перераспределения.

- Плохо! Мы отстаем в показателях от девятой школы.

- Я думаю, что с этой группой мы возьмем реванш.

- Учти, нам идут тридцать процентов от общей выручки. Основные деньги мы получаем здесь, на аукционе. Из пункта перераспределения нам попадает мелочь. Если и с этой группой будет так же, как с седьмой, нам снизят зарплату.

- Я, ведь вы знаете, зарплаты не получаю...

- Да, я забыла. Но все равно! Ты должна беспокоиться о чести нашей школы. Кроме того, питание персонала, одежда, питание воспитанниц зависят от общей выручки.

- Но нам поступают еще деньги в результате пожертвований...

- Мелочь, о которой даже не стоит вспоминать... Но что они копаются? Девочки! Поторапливайтесь! Вас уже ждут!

Аукционный зал походил на театральный. Большая сцена ярко освещена. И хоть в зале горел свет, из-за яркого освещения от направленных сверху мощных прожекторов со сцены нельзя было рассмотреть лица сидящих в креслах людей. Все сливалось в однообразную массу. Сбоку на сцене стояло возвышение, нечто вроде трибуны, на которой уже занял место распорядитель.

Девушки прошли два круга по сцене под звуки полонеза и остановились, построившись в ряд, посредине. Послышались аплодисменты.

- Дамы и господа, - начал распорядитель, но тут же поправился:

- Простите, я хотел сказать - господа. Дам, как хорошо известно, сюда не пускают.

- Ха-ха-ха! - ответил зал сдержанным смехом.

- И это понятно! Здесь мы заняты чисто мужским делом, и наши крошки подождут нас дома. Не так ли? - смех усилился. Послышались одобрительные хлопки.

- Чудесное, но невероятное сочетание перед вами, господа. Такое сочетание может дать только воспитание в наших замечательных женских школах. Сочетание невинности и глубоких знаний всего того, что касается тех радостей жизни, которые мы себе иногда позволяем. Перед вами наши юные воспитанницы восьмой региональной школы. Отдадим должное их красоте и тому труду, который затратили на них их воспитатели!

Зал дружно зааплодировал. Старшая воспитательница вышла из-за ширмы и поклонилась собравшейся публике. Затем, выпрямившись, подала знак, и шеренга девушек, сделав поворот налево, под звуки марша удалилась со сцены.

Аукцион начался. Первой вызвали Ирину.