Дриада   ::   Фомин Егор

Тогда он схватил ее, и они повалились на землю. Она попыталась вырваться, и они еще немного обессилено пыхтели, катаясь по земле. В итоге он положил ее на обе лопатки и победно спросил:

- Сдаешься?

- Вот еще, - заявила она и, давая понять, что игра окончена, попыталась освободиться.

Он отпустил ее.

Отряхиваясь, к ужасу своему Велеслав обнаружил, что разорвал футболку на плече.

- Гляди, мне отец из-за тебя теперь уши оборвет, - не преминул он свалить все на недавнюю свою противницу.

- Ничего и не оборвет, - отмахнулась она, - он тебя любит.

Наконец оба привели себя в должный вид, и он спросил:

- А ты кто вообще такая?

- Я - дриада твоего дерева. - гордо ответила она.

- "Дриада", это имя?

- Ну, ты даешь! Тебе почти десять лет, а не знаешь что такое "дриада"!

- Откуда же мне знать? В школе такого не было. - робко попытался оправдаться Велеслав, но она уже благосклонно разрешила вопрос.

- Дриада это фея твоего дерева.

- Врешь! Может, еще какую сказку расскажешь? - рассмеялся он.

- Хочешь - верь, хочешь - не верь, - повела она плечом.

Она скользнула к кусту ракитника и отломила ветку. Потом, помахав ею перед его лицом, приставила обратно, провела пальцем в месте слома, замерла ненадолго, закрыв глаза, и разжала руки. Живая, будто никогда не ломаная ветвь упруго выпрямилась и закачалась.

- Ух, ты!.. - только и смог сказать Велеслав, - а как ты это делаешь?

- Потом покажу, - замялась она и, внезапно вспомнив, встрепенулась, только ты никому не рассказывай, что видел меня. Мы, дриады, редко показываемся людям, особенно хозяевам своих деревьев.

- Чего же ты мне показалась?

- А ты мне понравился, - смутила она его, и заразительно засмеялась.

Они еще долго играли в роще и, когда Велеслав собрался уходить, она потребовала, чтобы он вернулся завтра.

И он вернулся. И все это лето провел с дриадой. Никогда еще у него не было такого друга, да и не будет, понимал он с жестокой рассудительностью.

Однажды, играя, они забежали в самую глубь рощи. Здесь не пели птицы. Само солнце стало, будто тусклее, а сквозь густой полог палой листвы не пробивался ни один росток. Деревья застыли здесь молчаливыми великанами. Тишина стояла пронизывающая, и сразу Велеслав ощутил какую-то пустоту, незаполненность и только потом понял, отчего - не было шелеста листвы. Сами листья, конечно, были - зеленые, и, казалось бы, радостные, но мертвенно застывшие.

- Что с ними? - спросил он у дриады.

- Их хозяева умерли, и давно, - с грустью ответила она, и пояснила, когда человек умирает, дерево - его близнец - как бы застывает навсегда, не высыхая. И, вроде бы, соки по-прежнему бегут по стволу дерева, но это уже не то.

Дриада этого дерева уже, это... ну, не может с ним жить, но не может его оставить. Она чахнет и высыхает совсем.

Затем они продолжили игру. Но все же Велеслав уже по-другому смотрел на деревья и иногда замечал таких застывших среди живых. Чуть позже, они как-то натолкнулись на надпиленное, наполовину высохшее оголенное дерево.

- Что с ним? - спросил Велеслав. - Ты знаешь?

- Я все про рощу знаю! - заносчиво ответила дриада. - Его хозяин к старости свихнулся, и решил поглядеть, что будет, если спилить свое дерево.

- Ну, и?

- Дурак, - пожала плечами дриада, - то ли печень ему прихватило, то ли паралич разбил, он и сбрыкнулся.

Оба рассмеялись над нелепым случаем.

Потом дриада часто рассказывала о других членах семьи Велеслава. Он полюбил эти рассказы.

***

Его ясень все еще стоял на опушке, потому как у Велеслава еще не было детей, чьи деревья заслонили бы его от любопытных трав окрестных лугов. Теперь, в двадцать лет это было уже стройное дерево, цепко вросшее в землю и небо и гордо смотрящее вокруг.

Он постоял немного, любуясь собой, потом пошел вглубь рощи.