Душехранитель   ::   Шахов Василий

Развернувшись по дуге, жаворонок опять несся к ним, преследуемый орлом…

Ослепительная красная вспышка, растаяв, подарила ей этот мир. Она стояла на ступенях, ведущих в бассейн, завернутая в легкую темно-синюю мантию. Звучала музыка, черноглазый колдун читал заклинания.

– Постой! – окликнула она Помощника Верховного Жреца, который из последних сил полз в сторону пространства за колоннами. Багровый след тянулся за ним по каменным плитам, он хватался за любой зазор в полу, лишь бы отвоевать у смерти маленькое мгновение.

– Я иду с тобой! – жрица подбежала к капюшоноголовому жрецу и подхватила его под руку. Рывок – и они очутились там.

Помощник поднялся на ноги. Здесь силы вернулись к нему, а девушка напрочь забыла о Тессетене, воины которого едва не убили всех ее служителей во главе с капюшоноголовым Проводником.

И старый мудрец говорил тринадцати:

Если я буду иметь дело с камнями, То не стану ломать преграды.

Я наберусь терпения, как ты, о вода!

– Мы вернемся. Танцуй! – попросил Помощник Верховного.

Жрица сбросила мантию и осталась в наряде для Встречи Рассвета. И тогда, забыв обо всем, она начала свой танец.

На границе миров вспыхнули костры, отсчитывая последние секунды Четвертого Солнца.

Жрица увидела себя танцующей на ступенях над храмовым бассейном.

И вспенилась неподвижная гладь бассейна, и из воды, расправив огненные крылья, вылетела прекрасная птица, что отбрасывала человеческую тень. Тогда мир перевернулся и птица помчалась к солнцу, стремясь обжечься и погибнуть, ибо так было всегда.

Тишину нарушило нежное тоскливое пение, похожее на мелодичный стон.

– Н-е-е-ет! – закричала упавшая в воду жрица, протягивая к ней руки.

– Не надо! Стой!

Я наберусь терпения, как ты, о вода!

От солнца отделился смертоносный луч и ударил в птицу.

Отвратительные саламандры выползли из священного костра.

Черный снег сыпался с небес, черный снег – все, что осталось от птицы. Надо было подобрать каждую обугленную снежинку, и тогда…

Полыхая огненной чешуей, саламандры бросились в наступление.

Я наберусь терпения, как ты, о, вода!

И жрица, набрав пригоршню воды, плеснула ею на осмелевших тварей. Ящерицы в ужасе зашипели, три из них корчились на плитах, исходя густым паром. Еще пригоршня и еще. Злобно огрызаясь, твари отступили и исчезли в огне.

Колдун помог девушке собрать все до последней песчинки…

И тогда мертвый пепел зашевелился, из смерти возрождалась жизнь. Прекрасная птица, расправив крылья, взлетела в воздух.

Тело ее удлинилось, вместо перьев в небо потянулись человеческие руки, спрятанное под капюшоном лицо было запрокинуто к небу, ветер трепал черные складки украшенной драгоценным бисером хламиды.

На месте перевоплотившегося Феникса перед ними стоял Помощник Верховного Жреца. Колдун воздал хвалу богам. Помощник повернулся к ним и положил ладонь на рукоять прицепленного к поясу меча-атаме.

Девушка бросилась к нему, и он поймал ее в свои объятья. И тогда жрица сбросила капюшон…

Жаворонок спикировал почти на Ренату, но в тот момент страшные когти орла настигли бедную пичугу. Не успев даже вскрикнуть, она умерла, проткнутая насквозь, и только капля крови упала на блузку мертвой девушки, под грудь.

Тело Ренаты дрогнуло. Она втянула воздух, тяжело, с долгим всхлипом. Николай вскочил с колен и поднял ее с земли. Зрачки девушки, она подобрала под себя ноги и присела.

– О, господи! Спасибо, что ты меня услышал!

Рената отстранила Ника и загородилась от него рукой. Стоило ей отвернуться, изо рта у неё хлестнула белая пена. Спазмы то проходили, то вновь овладевали ею. Девушка едва дышала, и потому, когда все закончилось, руки её бессильно подломились. Отдыхая, она ничком лежала в мокрой траве. Гроссман помог ей подняться.