Два узла на полотенце   ::   Абрамов Сергей

Он действительно походил сейчас на потолстевшего ангела. Нетрудно было понять, почему он приглянулся Екатерине, когда она еще ходила в невестах.

- Зачем же так с родней разговаривать, Марьяна Федоровна?

- Феодоровна, - поправила она с ударением. За "фео" она боролась со всеми, кто проглатывал эту гласную, несмотря на то, что произносить так привычное русское отчество было не легко и не верно. Но именно так и называл ее покойный сожитель, протоиерей Серафим. - Что вы искали с Андреем, я догадываюсь. Так вот послушайте, - прибавила она с вызовом. - Эта "металлическая прокладка" останется в стене до моей кончины. А если вы изымете ее вопреки воле моей, я тут же извещу уголовный розыск. Государство сумеет о сем позаботиться.

3

Андрей и Василий, заранее сговорившись, встретились в кафе, где водки не подают. Для трезвого разговора сухой закон требуется.

- Может, коньячку возьмем?

- Плохой здесь коньяк. Сухого грузинского стребуем. Грамм триста. С пастилкой.

- Не люблю я эту кислятину. Зачем?

- Разговор у нас длинный будет. И трудный. Его сивухой не облегчишь.

- Что ж, послушаем.

- А задумывался ли ты, Васек, как мы с тобой дальше жить станем? Ты до пенсии будешь тянуть физкультуру в школе, если мускулы к шестидесяти не ослабнут, а я оценивать мебель в комиссионке. Зарплату нам не прибавят, а выгнать могут, если проштрафимся. Деньги со сберкнижки мы распылим, новых сбережений не вложим, что ж останется? Играть в спортлото до получения "сокровища" после смерти твоей Кабанихи? Только она, по-моему, умирать не собирается. Может, с тещей твоей в открытую поговорить, без ругани, по-хорошему? Вдруг снизойдет?

- Не снизойдет. Катька вчера уже пробовала.

- И как?

- Никак. Дар протоиереев, мол, дар опасный, богом не освященный, государству противный. А что за дар, не говорит.

Помолчали. Подумали. Каждый по-своему понимая, что надо искать клад умеючи, с воображением, с выдумкой.

- Вот что, Васек... а не приходила тебе в голову мысль о том, что это препятствие можно, в конце концов, и устранить?

- Приходила. Только риск большой. Страшновато.

- А ты помозгуй. Конечно, зверь баба, вся улица знает. Только отец с его иезуитской хваткой и мог с ней совладать. И вот что может получиться: значит, поссорились. Вошла колом в горло слепая ярость. Не сдержался и нокаут, как говорят на ринге. И не надо считать до девяти. Финиш.

- Что-что?

- "Конец" по-латыни. Преставилась. С одного удара.

- Это с твоего-то удара?

- Почему с моего? Я боксу не обучен.

- Значит, мне - в тюрьму, а ты с кладом останешься?

- Клад в стене будет до твоего возвращения. Катерина проследит. А ты сразу с повинной. Ну, посидишь малую толику. По сто шестой статье Уголовного кодекса - за неосторожное убийство. От одного до трех лет. Суд все учтет: и неумышленность убийства, и добровольное признание, и отличную характеристику с места работы. Плюс зачет срока следствия и хорошее поведение в колонии. Больше года не просидишь.

Еще помолчали. Один - нахмурясь, с опущенными глазами, другой - с настырным, обжигающим собеседника взглядом.

- С одного удара, Андрей, даже на ринге не выйдет. Не убьешь.

- А ты зажми в кулаке что-нибудь металлическое. Хотя бы медную наковалешку с комода. Будто сгоряча схватил - что под руку подвернулось. Ты с Катериной поговори предварительно. Усек?

Преступление

1

Михеевы спали на широкой двуспальной кровати, еле втиснутой в четырехметровой длины пенальчик, как называл Василий свою комнатку, выкроенную из большой трехоконной комнаты тещи. Но в эту ночь ему не спалось. Разговор с Востоковым щемил сердце.

- Ты так ворочаешься, что всю простыню из-под меня вытянул, - жена проснулась.

- Задумался.

- О чем?

- Так, всякая муть в голову лезет.

- А тебе идет: строгий ты с лица в задумчивости. Не зря тебя мать херувимом зовет.