Двое   ::   Иванов Сергей Григорьевич

 — Даже забывать стал.

— Я не вовремя, да? Ты кого-то ждешь?

— Никого, — мотнул он головой. — Я рад тебе. Честно.

Девушка неуверенно улыбнулась.

— Кажется, тебе действительно плохо, — сказала она.

— Эй, ты чего? — поднял брови Андрей. — Вздумала меня пожалеть? Сдай назад, со своими проблемами я как-нибудь справлюсь сам!

— Кто же спорит?

— Почему не пьешь? Не нравится?

— Кто-то же должен оставаться трезвым.

— А ты когда-нибудь видела меня пьяным?

— Ты никогда не пил в таком темпе.

Андрей опрокинул в себя третью рюмку и решительно поставил ее на стол ножкой кверху.

— Все! — объявил он. — Завязал.

Притушив свет, он включил магнитофон и развалился в кресле, лелея в себе тепло и покой.

— Останешься? — спросил Андрей, с откровенным удовольствием разглядывая девушку.

Лика покачала головой.

— Кварц, сауна, массаж?.. — соблазнял он.

— В другой раз.

— Ясно, — Андрей осклабился. — Свято место пусто не бывает?

Девушка зябко повела плечами.

— Холодно? — он потянулся к кондиционеру. — Я убавлю.

— Нет, ничего. Я только не понимаю, отчего ты стараешься быть жестоким.

— А я боюсь быть добрым, — серьезно ответил он. — Не за себя боюсь.

Лика подняла на него глаза, и в ее взгляде Андрею почудилась жалость.

— Ладно, пойду, — сказала она, вставая. — Если я действительно понадоблюсь… Не забыл еще мой телефон?

— Вспомню, — отозвался он. — Если припрет.

У двери Лика обернулась.

— Ну? — спросил Андрей. — Как? Долго я еще протяну?

Не ответив, Лика тихо прикрыла за собой дверь. Подойдя к окну, Андрей провожал взглядом ее легкую ладную фигуру, пока та не скрылась за поворотом. Хорошо это или плохо, думал он, что я еще способен ощущать себя мерзавцем? Что бы произошло, если бы мы с Андром поменялись местами? Боюсь, в этом случае Лика выиграет значительно меньше, чем потеряет Движение…

Ну что же ты, умник? Не ты ли сетовал, что у людей атрофируется способность к Поступку? В чем же дело? Или ты считаешь риск неоправданным? Ну да, конечно! На одной чаше весов судьба страны; на другой — твоя драгоценная, обожаемая, никому, в общем, не нужная жизнь. Что перетянет? Полагаешь, у тебя есть выбор?

Вот только с чего я решил, будто нам сказали правду? Андр поверил, но я-то не Андр. Это ему все ясно и просто: есть враг, есть цель — иди сражайся, побеждай, умирай… А я? Если б и я мог так же легко поверить, принять. Но где там! Образованные все стали, скепсис пропитал нас насквозь… А если это все же мой бред, и, поддавшись, я паду жертвой собственного воображения?

Андрей покривился: все-таки паскудно устроен человек — всегда находит пути к отступлению.

Он сел за стол, достал чистую тетрадь и стал быстро писать, стараясь не пропустить ни одной мелочи.

«Андрей! Эй! Да проснись же, соня!»

«Что?!.. Кто это? Кто меня зовет?»

«Тихо, не паникуй! Это я.»

«А-а… друг Андр. Решил-таки наладить личный контакт?»

«Нам нужна твоя помощь.»

«Так разве я отказываю?»

«Речь идет не только о твоей памяти. Требуется активное участие.»

«Что в тебе подкупает, так это чувство меры. Мало того, что из моего чердака ты устроил проходной двор, так я еще должен рисковать головой ради ваших сомнительных целей?»

«Понимаю твои сомнения, но что нам мешает разобраться?»

«Разобраться, ну да… Не оказалось бы поздно.»

«Ну рискни! Ты же ученый, перед тобой ворох тайн…»

«Э-э, не спекулируй на моих слабостях! Чтобы сунуть нос в замочную скважину, не обязательно лезть головой в петлю.»

«Все ясно. Это твое последнее слово?»

«Ну и фраза — будто из зала суда! Напрасно кипятишься, боевик, — вопрос уже решен, я участвую в вашем бедламе на все сто. Так что иди и спокойно упаковывай чемоданы.»

«Н-да, весело живешь.»

«Не завидуй. Может, недолго осталось мне веселиться.