Джек. В поисках возбуждения   ::   Ульрих Антон

Скажу лишь, что корнями наш достославный род уходит во времена норманнского восшествия на престол, стало быть, мои корни следует искать где-то в нынешней Франции. Что ж, все мы иностранцы на этой планете.

Однако не могу не упомянуть моего деда, сэра Джейкоба. Он был яркой личностью, чье поведение повлияло на мои пристрастия, служа примером, достойным всяческого подражания. Ах, если бы я следовал этим пристрастиям всю жизнь, то не стал бы в рождественский вечер сидеть один, запершись в собственном кабинете, и писать свою биографию, стараясь хоть немного оправдать себя в глазах потомков.

Хотя если быть откровенным, то я ни о чем не жалею.

Итак, мой дедушка, сэр Джейкоб, был натурой весьма жизнерадостной и склонной к эпикурейству. Когда я родился, ему уже стукнуло шестьдесят два года, а он все так же любил жизнь, как и в девятнадцать лет. В сороковом году он уже окончательно переселился к своему младшему сыну, моему батюшке, в родовое поместье, стараясь как можно реже показываться в Лондоне, где его ожидали лишь недруги по политической партии и кровожадные кредиторы. Старикан любил покутить, занимая при этом деньги направо и налево, и это не способствовало увеличению семейного достатка. Промотав все свое состояние, то есть то, что оставила ему после смерти моя бабушка, после раздела между старшим и младшим сыновьями наследства, сэр Джейкоб счел, что теперь сыновья должны содержать его. Сначала старик решил было отправиться в Индию, где обосновался его старший сын, Генрих, но врачи, к которым в последнее время все чаще обращался эпикуреец, отсоветовали ему ехать в столь жаркую колонию, это, дескать, может пагубно сказаться на его неиссякаемом здоровье. Как же! Здоровье сэра Джейкоба подрывало только одно, и оно же послужило решающим аргументом в выборе, к кому из сыновей переехать. Я говорю о пьянстве. Узнав, что в Индии, а точнее, в Калькутте трудно достать настоящий портвейн, любимый напиток дедушки, сэр Джейкоб остановил свой выбор на младшем сыне.

И вот этот неугомонный человек, жаждущий удовольствий и понимавший жизнь как праздник, оказался в нашей глухомани. Не хочу обижать никого, кто живет сейчас в Суссексе, но эта та еще дыра. Расположенная рядом деревушка хоть и упоминается в Атласе Англии, выпущенном Географическим обществом, однако ж состоит всего из нескольких дворов да трактира, что располагается на главной и к тому же единственной улице, упираясь окнами в стоящую напротив гостиницу «Шахматная доска». Жизни скучнее невозможно было бы себе и представить, тем более что это была настоящая ссылка для такого деятельного человека, как мой дед. Но сэр Джейкоб был сделан не из того теста, чтобы скучать и грустить. Тотчас по приезде он взял бразды правления поместьем в свои руки. Мой отец, человек безвольный, с радостью передал ему управление, полагаясь, как и в других делах, на мнение своего отца. И то, что сэр Джейкоб промотал состояние за каких-то пять лет, нисколько его не смущало. Напротив, он даже подшучивал по этому поводу над стариканом, правда, весьма посредственно, сам же и смеясь первым своим шуткам, как бы намекая, что это юмор и стоит хотя бы улыбнуться. «Эх, Чарли, Чарли, – говаривал в такие минуты дед, восседая во главе обеденного стола в гостиной и жестом давая камердинеру понять, что можно бы и подлить в бокал немного портвейна. – Ты даже посмеяться-то толком не умеешь. Только пищишь, как полевка, что улепетывает от лисы».

Взяв бразды правления в свои руки, сэр Джейкоб тотчас же начал грандиозное переустройство поместья. Сначала он сделал огромный винный погреб, который заполнил своим любимым напитком. «Отличный погреб, черт возьми!» – восклицал старикан всякий раз, когда отец начинал уговаривать его поменьше тратиться.

Затем сэр Джейкоб расширил аллею, ведущую от ворот к парадным дверям поместья.