Енох   ::   Блох Роберт Альберт

Совсем один! Такое странное чувство, ведь я почти всю жизнь ни разу не оставался без присмотра. Совсем один, без моего Еноха.

Я провел пальцами по волосам. Голова казалась такой странной, непривычно голой, словно я вдруг облысел;

Сквозь решетку светила полная луна, я подошел к окну и стал глядеть на пустую улицу. Енох всегда любил такие ночи. Он преображался, становился бодрым. Беспокойным и ненасытным. Как-то ему живется сейчас, с мистером Кэссиди?

Наверное, я простоял довольно долго. Когда пришлось повернуться, подойти к решетке, – замок на входной двери вдруг громко лязгнул, – ноги совсем: онемели.

В тюрьму влетел бледный как смерть мистер Кэссиди.

– Сними его с меня! – крикнул он. – Сними скорее!

– Что стряслось?

– Енох, этот твой зверек… Я думал, ты спятил, а может, сам тронулся, уже не знаю… Только убери его, пожалуйста!

– Да что вы, мистер Кэссиди! Я же вам рассказал, какие у него повадки.

– Он сейчас ползает у меня по голове. Я его чувствую! И слышу… Господи, какие страшные вещи он шепчет мне!

– Но я ведь вам все объяснил, заранее: Еноху кое-что от вас надо, так? Вы сами знаете, что должны сделать. Придется дать ему это. Помните, вы обещали?

– Не могу. Я не стану убивать для него; он не сумеет заставить…

– Сумеет. И обязательно заставит.

Мистер Кэссиди вцепился в решетку.

– Сет, ты должен помочь мне. Позови Еноха. Возьми его назад. Сделай так, чтобы он перешел к тебе. Скорее!

– Хорошо, мистер Кэссиди.

Я обратился к Еноху. Он не ответил. Окликнул его снова. Молчание.

Мистер Кэссиди заплакал. Меня это здорово потрясло, я от души пожалел его. На самом деле, он, как и остальные, ничегошеньки не понял. Я хорошо знаю, каково приходится, когда Енох начинает тебя обрабатывать. Сначала уговаривает, умоляет, а потом начинает угрожать…

– Лучше сразу соглашайтесь, – посоветовал я ему мягко. – Он уже объяснил, кого надо убить?

Но мистер Кэссиди меня не слышал. Он плакал все громче и громче. Потом вытащил из кармана ключи, открыл соседнюю камеру, зашел туда и защелкнул замок.

– Ни за что, нет, нет, – всхлипывал он. – Нет, не буду, не буду!

– Что вы не будете делать?

– Я не пойду в гостиницу к доктору Силверсмиту, не убью его, не отдам Еноху голову! Нет, я останусь здесь, в тюрьме, в безопасности. Ах ты чудовище, дьявол, слышишь, я не…

Он склонился набок. Сквозь разделяющую нас решетку я видел, как он скорчился, забился в угол и начал рвать на себе волосы.

– Не перечьте ему, – посоветовал я от души, – иначе Енох потеряет терпение и кое-что сделает с вами. Ну пожалуйста, мистер Кэссиди, а то будет поздно, скорее соглашайтесь, скорее…

Вдруг мистер Кэссиди протяжно застонал. Наверное, он потерял сознание, потому что перестал терзать свою голову и больше не произнес ни слова. Я окликнул его – он не ответил.

Что тут сделаешь? Я сел на корточки в темном углу и наблюдал, как красиво серебрит камеру лунный свет. От него Енох всегда становился совсем необузданным.

И тут мистер Кэссиди начал кричать. Не очень громко, скорее, глухо и протяжно. Он не дергался, не метался, – только кричал.

Я знал, что это Енох берет то, что ему нужно – у бедного мистера Кэссиди.

Что толку смотреть? Я ведь предупредил его, а Еноха никак нельзя остановить.

Так что я просто закрыл ладонями уши, чтобы не слышать, и тихонько сидел, пока все не кончилось.

Когда я наконец повернулся, он так же сидел в углу, прижавшись к железным прутьям. Полная тишина.

Нет, неправда! Тихое урчание, словно оно доносилось издалека. Так всегда выражает удовольствие мой спутник, когда сытно поест. А еще – едва различимый шорох. Скрежет крохотных коготков Еноха, это он балуется, потому что его накормили.

Звуки раздавались внутри головы мистера Кэссиди.

Да, точно, я слышал Еноха, и он был счастлив!

Я тоже почувствовал себя счастливым.