Если заплыть под плотину   ::   Морозов Александр

Но всякий раз, когда холодная, тугая струя подхватывала тело Семена, сердце сжималось от страха и против воли он выскакивал на поверхность.

Был какой-то барьер, не пускавший вперед, и вот теперь, когда детство, и родная деревня, и сверкающая на солнце река ушли в далекое прошлое и будущий доктор наук С.Кирпичников сражался в одиночестве со своей теоремой, в ту минуту, когда он увидел, осознал, что все силы его, вся его воля и знание исчерпаны и он не может сдвинуться с мертвой точки, забытое ощущение барьера и некой опасности, скрытой за ним, воскресло в его душе и стало ясно, что от недоделанного дела никуда не уйти.

Чтобы решить задачу, надо было преодолеть барьер недоверия к себе, барьер тревоги и неизвестности - и плыть дальше.

Он сделал это, и нашел необходимые и достаточные условия градуирования, и решил задачу... Вот что он сделал тогда.

Кирпичников принял неожиданное решение.

Не тратя времени, он сложил в портфель необходимые вещи, доехал на автобусе по Волоколамскому шоссе до Нового Иерусалима и оттуда на попутной машине добрался до родных мест.

Вечерело, стояла хмурая, неуютная погода, и никто в деревне не обратил внимания на городского человека, быстро шагавшего от сельмага, возле которого остановилась машина, по тропке через зеленый луг, отлого спускавшийся к реке.

Кирпичников дошел до нужного места, - здесь ничего не переменилось, разделся, и ему стало не по себе. Он стоял в одних плавках, дрожа от холода и беспомощно озираясь. На темной воде качались первые опавшие листья - утлые желтые кораблики, над рекой стоял призрачный белесый пар.

Семен осторожно, без всплесков вошел в воду, окунулся и поплыл. Он помнил, где надо было нырять, и, набрав в легкие воздуха, ринулся в глубину.

Тотчас он почувствовал, как холодное течение подхватило его и понесло во тьму...

Теперь было важно проплыть под водой как можно дальше, преодолеть искушение вынырнуть, надо было продержаться до тех пор, пока он не почувствует, что барьер прорван, - а там будь что будет!

Он проплыл уже метров десять, и его не стукнуло о плотину, холодные воды по-прежнему несли его, и чувство страха исчезло - как вдруг он почувствовал, что воздух в легких на исходе.

Его несло, почти тащило через какое-то узкое место, он глотал воду, он был почти уже мертв. Течение несколько раз перевернуло его и наконец вынесло в спокойные воды. Под ним было твердое дно. Путешествие окончилось.

Когда он поднялся на ноги, оказалось, что вода едва доходит ему до пояса. Он огляделся, но ничего не смог различить.

Он медленно двинулся вброд, пытаясь угадать сквозь текучие пелены тумана, куда его вынес поток. Туман редел, и, выходя из воды, Кирпичников не верил своим глазам. Не было больше реки, и не было никакой деревни: он находился в той же университетской аудитории, где сегодня утром ему пришла в голову мысль съездить на Истру.

"Надо же, померещится такое. Пожалуй, в самом деле надо отдохнуть", подумал Семен, потирая лоб. Он провел рукой по волосам - они были влажные. Он шагнул к выходу и почувствовал, что его что-то стесняет. Под коричневыми твидовыми брюками, которые он надел, выходя утром из дому, плавки у него были тоже влажные.

Он стоит в пустой, прохладной аудитории физического факультета: никого нет. Он пришел слишком рано. Он стоит и вспоминает.

Глубинное течение не зря пугало мальчишек. Тайный поток уносил прочь ребенка и выносил наружу зрелого человека.

Теперь-то он знал, что одолевать чувство, заставлявшее его вынырнуть, отступив перед барьером, ему придется еще не раз. Ну что ж! Он мужчина. Он ученый. Таков его жребий.