Евангелие рукотворных богов   ::   Вознесенский Вадим Валерьевич

– Как думаешь жить дальше?

– Верну долги, там посмотрим.

– Приходи к нам.

– Вы знаете, чего хотите?

– Мира, развития, люди хотят поднять голову, люди желают стать такими, как прежде.

– Люди сами все просрали и мир этот уже не спасти, не тешь себя надеждой, теперь люди - паразиты, вид скоро передохнет и без посторонней помощи.

– Полк хотя бы пробует все исправить.

– А почему не сам?

– Не замечал? Мы с тобой не можем отдавать приказы, я думаю, где-то на задворках сознания прописана роль исполнителя, советчика, но никак не лидера.

– Гипноз, мать его.

– Тех спецов, что могли его ломануть, уже сожрали волки… Знаешь, Ключник, возьми вот это, - Лекарь протянул небольшой треугольного очертания предмет, завернутый в темную тряпицу, - забрал у одного мудака, у меня свой есть, а тут еще шесть пчелок осталось, может пригодится.

– Ну спасибо, я свое добро все растерял.

Люди встали и попрощались. Попрощались, как равные, как уважающие друг друга два близких человека, как друзья.

Почему никто не верит в случайности? Откуда слепая уверенность в том, что любое происшествие является закономерным следствием предшествующих явлений? Три старухи тупыми ножницами кромсают нити людских судеб, вяжут в узелки на память отрезки значимых событий. Им дело, в каком месте и какая нить окажется в конкретное время под скрещивающимися лезвиями их инструментов? Да им наплевать, они вообще ни черта не видят. А вот гляди ж ты - звенящая тетива жизни одного человека раз за разом оказывается в досягаемости их костлявых рук. Стечение обстоятельств?

В том, что Ванко взяли на охоту, впервые в жизни доверили легкий арбалет и определили место в цепи, не было ничего удивительного. В двенадцать лет пора взрослеть - потом, может, и не успеешь. В том, что паренек слегка сбился и вышел к реке несколько западнее точки сбора, тоже тяжело усмотреть вмешательство внешних сил - он ведь не заблудился, просто в его возрасте рано быть безошибочным следопытом. Когда мальчик увидел на дороге двух всадников, то даже не испугался - они-то его не заметили. А в тот момент, когда он узнал в одном из них Полка, настороженность сменилась радостью - этого человека Ванко по праву считал защитником оскорбленных и вообще хорошим знакомым. Он подошел и поздоровался, командир, как и следовало ожидать, высказал приветствие и участие. Его спутник был немногословен, лицо второго наездника плотно скрывал стальной шлем с глухим забралом-щелью. Некоторое время они оставались на месте, разговаривая ни о чем, до тех пор, пока вдали не показались родичи мальчика, обеспокоенные его отсутствием.

– Ну, беги, малыш, и мы тоже не станем задерживаться, мир тебе, - подмигнул Полк.

– Доброго урожая, - ответствовал Ванко и совсем уже было собрался бежать к своим, да только совершенно СЛУЧАЙНО бросил взгляд на руки его спутника, сжимающие поводья.

Он поднял полные ужаса глаза и в узком провале забрала незнакомца прочитал понимание и не меньшую обеспокоенность, после чего во всю прыть бросился к охотникам.

Ванко, бывало, испытывая неподдельный страх, вслушивался в вечерние сказки старших об оживших покойниках. И пускай ночные кошмары в свете дня всегда кажутся пустыми опасениями, нельзя строго осуждать ребенка, испугавшегося при виде такого зрелища.

Увидевшего, что узкие кожаные ремни крепко сжимает знакомая кисть. Зловещая трехпалая клешня казненного дружинниками преступника Краба.



ГЛАВА 4

Возьми поудобнее тяжелую инкунабулу священных писаний, перелистай плотные желтые страницы. Вдохни полную грудь воздуха и благоговейно проведи пальцами по запыленным строкам. Узри, как пламенеющие буквы складываются в слова заветных текстов. Здесь ты найдешь все потаенные знания мира.