Фрагментарное копыто неподкованной собаки   ::   Гусев Владимир

Отказать в последней земной радости приговоренному к смерти любовнику может только очень жестокая женщина. Но изменить простившему, как ей кажется, ее грех мужу, да еще с тем, кто вверг ее в этот грех... К тому же с таким страшным и дурно пахнущим...

- Помоги мне, - просит Гец и пытается придвинуть тяжелую кровать к двери спальни. Чтобы, значит, я не смог помешать ему наставить мне рога.

- Гец, перестань. Все кончено, - решительно говорит Мари. - Я замужем и люблю своего мужа.

Гец, оставив в покое кровать, смотрит на Мари так, словно видит ее впервые. На моей жене - небрежно наброшенное нижнее платье из тончайшего батиста, почти не скрывающее ее прелестей, и Мари так хороша в нем, что даже я, пресыщенный и утомленный, испытываю желание вновь вернуться в свою спальню. Кровать, кстати, придвинута к двери неплотно, я вполне смогу протиснуться.

Гец чувствует себя преданным. Ведь он считал себя сказочным героем, пытавшимся спасти прекрасную деву то ли от людоеда, то ли от дракона. И то, что ему удалось сорвать цветок девственности, подтверждало его мужество и в какой-то мере компенсировало последующее поражение. Но теперь он становится просто заурядным соблазнителем, обычным негодяем. А Мари из грешницы столь же стремительно превращается в невинную жертву этого негодяя.

- Тебе лишь кажется, что ты любишь его, - пытается вернуться в прошлое Гец. - Не может быть, чтобы этот урод...

- Не смей его так называть! - гневается кроткая Мари. Я впервые вижу свою жену такой. Ее волосы тяжелыми волнами спадают на обнаженные плечи, и сквозь батист отчетливо видно, как вздымаются при дыхании прелестные груди. Боже, как хороша!

- Изменница! - хрипит Гец. - Не прошло и двух недель с тех пор, как ты клялась скорее умереть, чем стать его женой!

- Прошло целых две недели с тех пор, как я познала своего мужа, - с достоинством возражает Мари. - Его трудно полюбить с первого взгляда, это верно, но зато с десятого можно полюбить на всю жизнь!

- Вспомни, как нам было хорошо вдвоем, - говорит Гец, медленно приближаясь к Мари.

- С ним мне лучше. Прости. И уходи, пожалуйста, уходи, - просит Мари. Муж в любую минуту может вернуться!

Гец смотрит на зеркало. Но не на то, за которым скрываюсь я, а на другое. Он потерял ориентацию, пока палач переводил его из потайной комнаты в мою спальню, а потом из нее через коридор в спальню Мари.

Интересно, скажет он ей, что я все вижу? Думаю, нет. Не в его это интересах. А вот что он наблюдал за нами... Впрочем, какая разница? Все равно Гец убьет Мари, а я тут же убью его. .

- Он вернется только после того, как ты вновь станешь моею! Придет, чтобы убить нас обоих! - пытается Гец переиначить сценарий спектакля на свой лад.

- Не приближайся ко мне, иначе я начну кричать, - спокойно предупреждает Мари, и мне нравится ее тон. Мне вообще она очень нравится. И всегда нравилась. Если бы не Гец - лучшей жены мне и не надо было бы. Однако я слишком брезглив для того, чтобы всю жизнь спать на ложе, которое уже осквернил другой. Прости, дорогая, но ты должна ответить за свою ошибку. И я рад, что ты тоже понимаешь: это была ошибка, роковая и непростительная.

- Тебя никто не услышит, - усмехается Гец. - Потому что тебя и так прекрасно видят.

- Не подходи, - еще раз предупреждает Мари. На странную фразу Геца она просто не обращает внимания. Ей сейчас не до загадок.

А недурственный спектакль получился, черт возьми! Причем в конце действа на сцене будет пролита настоящая кровь. И самое интригующее - до сих пор неизвестно чья!

Гец медленно подходит к Мари. Она вжимается в стену, вынимает из ножен кинжал, замахивается...

Гец мог бы легко обезоружить свою бывшую любовницу. Но он не делает этого. Потому что уверен: Мари все еще любит его и не посмеет нанести удар.

Лишь один шаг разделяет Геца и Мари. Лишь один шаг разделяет чью-то жизнь и смерть.