Ярость   ::   Кинг Стивен

Я предупреждаю: отступитесь. Не вмешивайтесь.

Мой голос повысился до звенящего крика.

Мистер Денвер вздохнул.

– Это Вы так думаете, Чарли. Но законы штата говорят о другом. После ознакомления с отчетом мистера Грейса мне стало ясно, что Вы не понимаете своих поступков и последствий того, что Вы натворили. Вы неуправляемы, Чарли.

Вы неуправляемы, Чарли.

У ирокезов есть обычай – разрезать женщинам носы… Чтобы каждый в племени мог видеть, какая часть тела ввергает его в беду.

Эти слова отдавались эхом в моей голове, как камни, брошенные в колодец. Слова-акулы, слова-челюсти, намеревающиеся меня сожрать. Слова с зубами и глазами.

Так все и началось. Я знал это, поскольку нечто подобное случилось со мной во время разборки с мистером Карлсоном. Мои руки перестали дрожать. Боль в желудке утихла. Внутри все будто заледенело. Я чувствовал себя независимым не только от мистера Денвера и его бритой шеи, но и от самого себя. Мое тело было почти невесомым.

Мистер Денвер что-то говорил о подходящем адвокате и психиатрической помощи, но я прервал его.

– Идите к черту!

Он запнулся и уставился на меня, оторвав взгляд от бумаг. Наверняка это было что-то из моего личного дела. Великое Американское Досье.

– Что? – спросил он.

– К черту! Не судите, да не судимы будете. А как насчет ненормальных в Вашей семье?

– Мы обсудим это, Чарли, – сказал он, чеканя каждое слово. – Я никогда не участвовал…

– …в аморальных сексуальных оргиях, – закончил я вместо него. – Ну, здесь больше никого нет. Только Вы и я, о'кей? Помастурбируем немного. Дайте-ка Вашу руку, продавец индульгенций. Ну, а если зайдет мистер Грейс, то это даже к лучшему. Устроим групповуху.

– Что…

– Каждому когда-нибудь приходится с кем-либо заниматься взаимной мастурбацией, не правда ли? Кто Вам дал право судить меня, решать, что для меня правильно, а что нет? Это позиция дьявола. Дьявол заставил меня посту пить таким образом, и я очень сожа-аа-лею. Почему Вы допустили это? Вы торгуете моим телом. Я – лучшее, что Вы имели с 1959 года.

Мистер Денвер уставился на меня с открытым ртом. С одной стороны, ему хотелось потакать мне. С другой – он уже давно работал в школе (как он только что сообщил мне), а Правило Номер Один для Педагогов гласит: «Не Разрешайте Школьникам Дерзить Вам».

– Чарли…

– Заткнитесь. Мне надоело, что все меня имеют. Ради Бога, мистер Денвер, будьте мужчиной. А если не можете быть мужчиной, наденьте штаны и будьте директором колледжа.

– Заткнись! – хрюкнул он. Его лицо покраснело от злобы. – Молодой человек, Вы – порядочный засранец, которому повезло, что он живет в прогрессивном штате и ходит в прогрессивную школу. Ваше место в исправительной колонии для несовершеннолетних. Там Вы будете толкать свои речи, отбывая срок. Это единственное подходящее для Вас место. Вы…

– Спасибо, – сказал я.

Директор уставился на меня, его сердитые глазки буравили мое лицо. 

– Вы ведете себя со мной как с человеком, хотя я и не даю для этого никаких оснований. Это действительно прогресс, – отметил я.

Затем я сел, скрестив ноги.

– Не хотите ли поговорить о том, как Вы бегали за каждой юбкой во время учебы в университете? Помните, какой Вы устроили скандал?

– Вы развращены, молодой человек. У Вас не только грязные слова, но и грязные мысли.

– Да пошел ты… – сказал я и расхохотался ему в лицо.

Он побагровел и встал со стула. Он медленно подошел к письменному столу, медленно, как будто его тело нуждалось в смазке, и схватил меня за шиворот.

– Вы должны разговаривать более уважительно со мной.

Он произнес это почти не дыша, поэтому его голос напоминал сдавленное хрюканье.

– Гадкий маленький подонок, Вы должны разговаривать со мной более почтительно.