Голова профессора Доуэля (рассказ)   ::   Беляев Александр

"Воскрешение головы" было бы таким же сильным ударом по этому религиозному суеверию, какой в свое время нанес Дарвин библейским сказкам о творении мира своим учением об изменчивости видов. Нанесен был бы удар и вере в бессмертие "души", которая по этому верованию, после смерти должна немедленно отправится на "тот свет".

Но можно ли разрешить эту задачу?

Целый ряд препятствий стоит на пути к ее достижению в настоящее время. Сегодня об этом можно лишь фантазировать. Но разве мы не живем в тот век, когда вчерашние "несбыточные фантазии" завтра становятся обычным явлением повседневности.

И разве здравствующему ныне профессору Кулябко не удалось уже оживить голову, - правда, пока всего лишь рыбы, но всё же оживить голову. Не так давно в печати промелькнуло известие о том, что во Франции уже делались опыты оживления и человеческой головы. Сообщение это нуждается в проверке, но идея, очевидно, уже "носится в воздухе".

Помещаемый ниже рассказ и посвящён этой теме: оживления человеческой головы. Пока это только "научная фантастика". Это - смелый прыжок в "завтра". Но эта фантастика стоит на линии научных открытий сегодняшнего дня. Она является лишь как бы логическим завершением того пути, куда ведут уже проделанные опыты в этой области.

Вместе с тем, рассказ изображает разлагающее влияние капитализма даже на ту "головку" буржуазной интеллигенции, которую принято называть "солью земли": на мир учёных. Зависть, интриги, борьба, а иногда и преступления - довольно обычные явления в среде ученых капиталистических стран. Иначе и быть не может там, где даже научные открытия, так называемая слава, могут, быть обращены в "валюту" и потому служат предметом нездоровой и даже преступной спекуляции.

=====

I. Первая встреча.

- Прошу садиться...

Мисс Адамс опустилась в глубокое кожаное кресло. Пока профессор Керн вскрывал и читал письмо, она бегло осмотрела кабинет.

Какая мрачная комната! Но заниматься здесь хорошо: ничто не отвлекает внимания. Лампа с глухим абажуром освещает только письменный стол, заваленный книгами, рукописями, корректурными оттисками. Глаз едва различает солидную мебель черного дуба. Темные обои, темные драпри. В полумраке поблескивает только золото тисненых переплетов в тяжелых шкапах. Старинные стенные часы медлительно и важно режут ленту времени длинным маятником.

Переведя взгляд на Керна, мисс Адамс улыбнулась мысли: кто-то очень удачно подобрал его под стиль кабинета.

Будто вырубленная из черного дуба, его тяжеловесная, суровая солидная фигура казалась часть меблировки. Большие очки в черепаховой оправе напоминали два циферблата часов. Как маятники, двигались его зрачки серо-стального цвета, переходя со стороны на сторону письма. Прямоугольный нос, прямой разрез рта и квадратный, выдающийся вперед, подбородок придавали лицу вид стилизованной декоративной маски, вылепленной скульптором кубистом.

Камин украшать такой маской, а не письменный стол, - подумала мисс Адамс.

- Коллега Смит говорил уже о вас. Да, мне нужна помощница. Вы медичка? Отлично. Семь долларов в день. Расчет еженедельный. Работа несложная. Но я ставлю одно непременное условие...

Побарабанив сухими пальцами по столу, профессор Керн задал неожиданный вопрос.

- Вы умеете молчать?.. Все женщины болтливы! Вы женщина - это плохо. Вы красивы - это еще хуже.

- Но какое отношение?..

- Самое близкое! Самое близкое. Красивая женщина - женщина вдвойне. Значит, вдвойне обладает и женскими недостатками. Если их еще нет у вас, может быть муж, друг, жених. И тогда - все тайны к черту!

- Но...

- Никаких "но"! Вы должны быть немы, как рыба. Вы должны молчать обо всем, что услышите здесь. Принимаете это условие?.. Должен предупредить: неисполнение этого условия повлечет за собой крайне неприятные для вас последствия.