Голубой адепт   ::   Энтони Пирс

— Только без ложной скромности, маленький великан! Ты прекрасно знаешь, что твоя сила совсем в другом…

— Но у меня другая весовая категория, — уточнил Стайл.

Ему приятно было беседовать с тем, кто понимал его и мог на равных состязаться с ним в Большой Игре.

Стайл поднес к губам гармонику и заиграл. Полились нежные звуки, затем Адепта обволокло легкое облачко; оно становилось все плотнее и плотнее. И тут Стайл спел заклинание, которое сам составил:

"Сила магии, не покинь меня,

Соберись во мне до исхода дня.

Посторонний глаз пусть не зрит меня.

Невидимка я! Невидимка я!"

Стайл не мог излечить себя от недуга, но мог, например, стать невидимым. Пропев заклинание, Адепт вытянул перед собой руку, помахал ею. Руки он не увидел.

Она стала невидима.

Нейса чувствовала его по запаху и спокойно восприняла его исчезновение.

— Верхом на кобыле я могу незаметно покинуть Замок, — сказал Стайл Леди, которая была здесь же. Она возразила:

— Любой наблюдательный человек заметит, что единорог несет на себе ношу!

— Да, ты права… — Стайл минуту растерянно помолчал и пропел новое заклинание:

"Сила магии, не покинь меня,

Соберись во мне до исхода дня.

Невесомый я! Бестелесный я!

Легким перышком обернулся я!"

Он почувствовал, что его тело как бы растворяется, распадаясь на мельчайшие частички, теряет вес.

— Прекрасно! — заключил Адепт.

Халк и Леди, казалось, были озадачены. Адепт сказал весело:

— Я буду по очереди говорить с вами. Леди, ты, конечно, чувствуешь по моему голосу, что я стою на земле, а не парю в воздухе. Это все потому, что похожие заклинания нельзя произносить подряд, от этого они теряют силу. Я не стал полностью невесомым, сейчас мой вес составляет половину — фунтов двадцать. Халк, как по-твоему, почему я не сверкаю подобно солнцу, ведь я сказал всеобъемлющее слово «Light». Не знаешь? Да потому, что мои слова лишь озвучивают мысль, которая у меня в мозгу, мысль наполняет слова. Если бы я захотел сверкать подобно солнцу, несмотря на то, что уже стал невидимым, я мог бы воспользоваться тем же самым заклинанием, изменив только мое мысленное желание, и этого было бы достаточно, чтобы исполнились мои намерения…

— Ты-то увлекаешься магией, но я, честно говоря, не верю, что этому может научиться каждый.

Стайл рассмеялся.

— Отчего же? И ты тоже, если захочешь, можешь стать Адептом. — Он шутил и не подозревал, что в его шутке есть доля правды.

Пожалуй, употреби Халк прилежание и старание, он мог бы стать магом. И не только Халк. Возможно, многие из тех, кто поверил бы в свои силы и проявил бы усердие, смогли бы стать магами. Заурядными магами. Но только один из тысячи по настоящему мог поверить, потому и мало было на Фазе Адептов. Тот, кто был посвящен в Адепты, ревностно относился к своему положению, порой старался безжалостно погубить соперника, да и к тому же наиболее талантливого. Вот почему неспособному на подобное Стайлу было бы предпочтительнее вообще удалиться с этого поприща. Вражда с неизвестным Адептом ничего хорошего ему не сулила.

Стайл попрощался с друзьями и сел верхом на Нейсу. Ему не понадобились ни седло, ни поводья.

Нейса подбежала к Клипу и два единорога веселой рысью стали удаляться от ворот Замка. Непосвященному могло показаться, что Клип провожает сестру к Жеребцу, выполняя его приказ. Маленькая кобылка все же ощущала наездника, и ее поступь не была столь легкой, как у брата.

Стайл воспользовался единорогом потому, что не был уверен, что сможет перемещаться с места на место по воздуху. Одновременно менять свое обличье и невидимо передвигаться — пока было ему не по силам. Конечно, он мог бы попробовать, но не хотелось опасно экспериментировать, когда к этому не вынуждают обстоятельства. Подобная попытка могла стать роковой.