Игра в Грааль   ::   Третьяков Вилл

Он обернулся и тут же скривился от боли.

- Рад тебя слышать, - сухо сказал он, запуская кровоточившую пятерню в большую круглую деревянную коробку. Еще порция мази, стонов и трехъязычного мата.

- Ты что... сердишься на меня?

- Вот еще! Ты не виноват, господи. Это я сам - кретин - показал тебе мое поле.

Он извел полбанки тигровой мази из Эверглета, игнорируя упреки экономного компьютера и подчистил жалкий запас провизии. К вечеру сумерки наползали со стороны леса холодными длинными тенями, а он уже довольно сносно ковылял, запалил костер и сводил Гарольда к недальнему ручейку за орешником. Медленно прежняя связь между нами налаживалась. Куда девались мои - наши мучители? Лишь труп большого черного пса, брошенный невдалеке от шалаша точно бесплотная шкура, оставался напоминанием о происшедшем. И только ночью я узнал все.

Что мог он, безоружный и изувеченный, без советов компьютера и моих (тоже весьма ценных, надо полагать)?

- Я очнулся от странного - не прикосновения или боли - а какой-то зуд назойливо вызывал меня из небытия. Это был юкк. И он внушал мне план спасения. Ты помнишь список нашего снаряжения? Там еще был красный орех. Как же долго я тянулся к сумке за два шага. Это было больнее всего. А потом я на время позабыл про боль.

- Как ты их одолел, пятерых?

- Юкк научил меня покатать орех между зубами и легонько надавить, до первого хруста. И столб пламени встал передо мной. Я слышал крики снаружи они тоже испугались. Но не успели даже сбежать. Сквозь треск и шипение - ну как радиопомехи - я услышал, как демон обращался ко мне. Он требовал приказа. И я приказал убить разбойников. Орех исчез вместе с демоном. Не осталось никого. Кроме...

- Собаки! - догадался я.

- Ну да! Я про чертова пса забыл совсем. Он кинулся как бешеный, я еле успел заслонить горло рукой, а он начал ее трепать. Юкк что-то передавал мне, но было не до него! Мы катались, и оба рычали от злости и боли...

- А ты бы его двойным нельсоном! Как Тарзан леопарда!

- Дурак!

- Ладно, прости...

Он молчал, лежа на спине, аккуратно уложив истерзанную левую руку.

- Он наткнулся на жаровню, прямо на угли, завизжал и ослабил хватку, а я нащупал железный прут и ткнул ему в пасть, ломая зубы, выворачивая, все глубже, глубже...

Его скрючило, он повернулся набок и судорожно задергался, опорожняя желудок. Я с ужасом ждал. Рен успокоился и продвинулся в сторону, несколько раз со всхлипом вздохнул.

- Рен, - сказал я с силой. - Дружище! Мы завтра же утром отправляемся в Зиурию. Не в одиночку больше. Пристанем к какой-нибудь приличной компании. И я тебе обещаю забыть про Макитона. Мы едем к морю, в отпуск, слышишь?..

Он спал, дыша прерывисто, со всхлипами, и рука, уложенная на груди, подымалась в такт дыханию. Как я разглядел это в кромешной ночи? Я чувствовал, я знал... Мы снова были в контакте.

1986