Аллергия   ::   Уэстлейк Дональд

— Заметано, — ответил Почтальон Том.

— И не отдавайте писем никому, даже если он скажет, что он от меня.

— Разумеется, нет, мистер Уайт. Только вам, и никому иному.

— То есть даже если вам кто-то позвонит от моего имени и скажет, что, мол, пришлет приятеля за почтой.

— Все ясно, мистер Уайт, — подмигнул Том. — Не беспокойтесь. Почтовая служба Соединенных Штатов вас не подведет. Никто не получит этих писем, кроме вас и мистера Харрингтона. Это я гарантирую.

— Очень признателен, — с чувством отвечал Альберт. В последующие месяцы Почтальон Том вопросов не задавал, и дни текли безмятежно. Разумеется, Альберту приходилось читать колонку из “Геральд стейтсмен” с изложением разных невероятно скандальных дел, которые беспрестанно раскапывал Боб, поскольку Почтальон Том частенько спрашивал, приложил ли тут свою руку Альберт. Во многих случаях Альберт говорил, что он тут непричастен, в других же признавал свою долю усилий по выведению кого-то на чистую воду. При этом Почтальон Том сиял, как удачливый шоумен. Он был, видно, прирожденный конспиратор, не нашедший покуда выхода своим природным талантам.

Сегодня, однако. Почтальону Тому потолковать было не о чем. Он посмотрел на Альберта и сказал:

— Простыли, мистер Уайт?

— Аллергия.

— У вас глаза слезятся.

— Да ничего, пройдет.

— Сейчас самая такая пора, — подытожил Почтальон Том.

Признав искренне его правоту, Альберт покинул почту и направился в муниципальную закусочную, где заказал Официантке Салли ростбиф.

(Жена Альберта Элизабет с удовольствием готовила бы ему бутерброды, и Альберт с удовольствием бы их съедал, кабы мистер Клемент не был против того, чтобы его служащие — даже сорокалетние служители закона в очках, с залысинами и брюшком — сидели за столами в своих кабинетах и поедали сандвичи из бумажных кульков. Потому им приходилось обедать в муниципальной закусочной, где подавали более-менее приличную еду, хотя и не столь разнообразную, как в меню.) Пока Официантка Салли выполняла заказ, Альберт прошел в мужской туалет помыть руки и провести обычную процедуру Почтового дня. Вынув из правого кармана только что врученное ему Почтальоном Томом письмо, он аккуратно распечатал его и вынул пачку документов. Пачка эта проследовала в новый конверт с только что отпечатанными адресами. Заклеив новый конверт, он положил его во внутренний карман, а старый, разорвав на мелкие кусочки, спустил в унитаз. Потом помыл руки и вернулся за свой обычный столик, где принялся за более-менее приличный обед из горошка, картофеля фри, ржаного хлеба, ростбифа и кофе.

На эти документы он наткнулся восемь лет назад. Как-то мистер Клемент задержался в суде, а Альберту потребовались некие бумаги. Без всякой задней мысли он пошарил у мистера Клемента в столе и, заметив, что один ящик заметно короче других, решил взглянуть, что там. Там оказалась зеленая металлическая коробка, обследовав которую он понял, насколько богат мистер Клемент и сколь бесчестными путями он этого достиг.

Мистер Клемент был пожилым, костлявым, седовласым и очень вспыльчивым человеком, все еще внушавшим трепет тем, с кем он сталкивался. И не просто трепет — он имел обыкновение носить с собой трость с серебряным набалдашником, которой пихал всяких нахалов, позволявших себе обходиться с ним неподобающим образом в общественных местах. Бизнес его распространялся преимущественно на недвижимость и некоторые корпоративные операции. Документы из зеленой коробки свидетельствовали, что мистер Клемент злонамеренно обкрадывал в широких масштабах свою клиентуру, копил денежки под вымышленными именами на банковских счетах и был уже миллионером.

Альберта по нахождении этих бумаг захлестнул поток противоречивых чувств.