Инопланетяне в Гарволине   ::   Хмелевска Иоанна

С радостью оторвавшись от проклятой корреспонденции, он веско повторил: - Другие солнечные системы еще недостаточно хорошо изучены. Неизвестно, что там можно обнаружить. Редактор, который всегда старался выглядеть солидным и озабоченным, с сомнением пожал плечами и потянулся за стаканом остывшего чая. Чай тоже вызвал у него сомнение. Подумав, он все-таки бросил в стакан кусок сахара и ломтик лимона и сосредоточенно принялся помешивать ложечкой в стакане. - Я этот вопрос изучал всесторонне, - заявил он, закончив размешивать сахар. - И выходит, людей больше во всей Вселенной нет. И вообще, в космосе очень неважно обстоит дело с живым белком. Глядя на начальство, сатирик тоже потянулся за своим завтраком. Вытащив из портфеля целлофановый пакет, он достал из него сваренное вкрутую яйцо. Видимо, оно подсказало сатирику какие-то аргументы. - У тебя явно перепутались вымысел и действительность, - критически заявил он. И, подумав, добавил: - О том, что в космосе нет белка, писал Лем в повестях о пилоте Пирксе. Но ведь это литературное произведение, мало ли что может написать писатель. Наукой же этот факт еще не доказан. А где мой чай? - Вот он, - отозвался фоторепортер, подавая с подоконника наполовину опорожненный стакан. - Свинья! - только и вымолвил сатирик, безнадежно махнув рукой. Вот и чай у него выпили, а на крутые яйца он уже не может смотреть. Еще немного - и его станет трясти при одном взгляде на яйцо. Нельзя же питаться ими изо дня в день! Дело в том, что жена сатирика, женщина с крутым и решительным характером, сидела на диете, стремясь похудеть, и мужа кормила тем же, что ела сама. А сухие завтраки для мужа готовила она. Отведя взгляд от опостылевшего яйца, сатирик нечаянно взглянул в окно. Весна, называется, сырость и слякоть! И сатирик обреченно взялся за яйцо. Попытался постучать им по стопке лежавших на столе бумаг. Скорлупа не поддавалась. Редактор механически помешивал чай, думая о чем-то своем. Потом мрачно произнес: - Не только Лем. И другие писали о том же. Сатирик сильнее постучал яйцом о бумаги - с тем же результатом. Оглянулся в поисках более твердого предмета, привстал со стула и, сделав шаг по кабинету, запнулся о вытянутые на середину пола ноги научного консультанта. Споткнувшись, сатирик не удержал равновесия и схватился за редакторский стол, нечаянно ударив яйцом по клавишам редакторской пишущей машинки. Содержимое сырого яйца равномерно расплылось по клавиатуре. - Холера! - только и вымолвил ошарашенный сатирик. Редактор вскочил со стула, с возмущением глядя на свою машинку. - Ты что, спятил? - набросился он на сконфуженного сатирика. - Не можешь свои яйца разбивать о свою машинку? Обязательно о мою?! - Да не собирался я разбивать о машинку! - оправдывался сатирик. - Этот олух подставил мне ножку, ну и... Да и вообще оно должно было быть крутым. Убери свои копыта, человеку пройти негде! - Ну что придираешься? - отозвался от окна фоторепортер. - Ты, кажется, жаждал узреть живой белок? - В космосе, а не на моей машинке! - с гневом выкрикнул редактор. - К тому же живой, а не сырой! А ну-ка вытирай, черт бы тебя побрал! Смотреть на такое свинство не могу, прямо с души воротит! Тут уже возмутился сатирик. - Подумаешь, большое дело! А мой белок ведет себя совсем как живой. Смотри, как здорово расплывается во все стороны. И вообще, я разбил яйцо из-за Тадеуша, пусть он и вытирает. Консультант резко возразил: - А ты думаешь, меня не воротит? Смотреть не могу на такое! И какого черта ты приносишь в редакцию сырые яйца? - Это не я, а жена... Ну ладно, дай что-нибудь, вытру. Принесли туалетную бумагу, и все трое с отвращением принялись обтирать клавиши машинки. Привести машинку в порядок было нелегко. Фоторепортер с интересом наблюдал за действиями коллег. - А что касается живого белка...