Исцеление Перекрестка   ::   О`Донохью Ник

Несколько дней спустя Кружка, Харриет и Диведд вместе с Бидж двинулись в холмы над коттеджем. Сначала они шли по тропе, утоптанной скотом до каменной твердости. Потом тропа превратилась в вымощенный булыжником проселок, ведущий к предгорьям. Харриет нервно оглянулась, но туман скрыл и Перекресток, и дорогу впереди. Бидж свернула направо.

Вскоре послышался звук двигателя автомобиля.

— Это вы? — окликнула Бидж.

— Хотелось бы надеяться, что мы, — ответил голос Конфетки. — В этом тумане нельзя сказать с уверенностью.

— Дальше придется идти пешком, — сообщила Бидж безжалостно. — Я не собираюсь открывать здесь дорогу. Идите все сюда, на козью тропу.

Она услышала, как хлопнула дверца грузовика, потом до нее донесся разговор:

— Надеюсь, тебе понравится в тюрьме, голубушка.

— Я предпочитаю не быть пойманной, Конфеточка. — Раздался шум скользящих ног, и из тумана появилась Элейн Доббс с шестифутовым рюкзаком на раме за спиной. Она была в поношенной кожаной куртке, джинсах и прочных башмаках; на поясе висел нож. Ее длинные темные волосы цеплялись за стреляющее стрелками с транквилизатором ружье, а через плечо был перекинут спящий волк.

Бидж смотрела на нее, разинув рот, и только с опозданием вспомнила, что она сама все-таки богиня.

За Элейн следовал Конфетка со вторым волком на плече. Пожалуй, единственный раз в жизни его появление разрядило напряжение.

Как только волков опустили на землю, Бидж проверила цвет слизистых рта. Конфетка ухмыльнулся:

— Ты разве не доверяешь мне?

— А вы бы мне доверяли, вручи я вам заряженное ружье?

Элейн рассмеялась. Бидж взглянула на нее.

— Так приятно снова вас видеть. А их не хватятся? Элейн кивнула.

— Хоть они только годовалые, их уже пометили. Ну да вину возложат на местных скотоводов. Бидж погладила тяжело вздымающиеся бока волков; дышали они быстро, но достаточно глубоко.

— Приживутся ли они здесь?

— Волки приживаются всюду, где могут найти пищу и где есть достаточно места. — Элейн посмотрела в туман. — Они же здесь будут волками альфа — один самец и одна самка.

Бидж, вспомнив Гредию и ее будущий выводок, пробормотала:

— По крайней мере пока. — Конфетка быстро обернулся к ней, но ничего не сказал.

Туман быстро таял, постепенно открывая долину; мутная белизна уступала место зеленым и коричневым тонам. Бидж намеренно отошла от остальных и, когда Конфетка присоединился к ней, сказала:

— Нам нужно поговорить о студентах, принимавших участие в практике.

— Точно. Оценка моих качеств как преподавателя. — Конфетка улыбнулся Бидж, но смотрел настороженно.

Бидж покачала головой.

— Вы хороший преподаватель. Меня просто интересуют мотивы, по которым вы подбирали студентов. Ну, Мэтта нужно было как следует встряхнуть.

Конфетка решительно сказал:

— Я хотел показать ему, что не все о диагностике и хирургии он узнает из учебника. Я хотел, чтобы он научился доверять своему воображению, научился искать помощи других, когда она ему понадобится. Если ты считаешь, что я был не прав, скажи мне об этом.

После недолгой паузы Бидж продолжала:

— Что касается Коди… Вы считали, что Перекресток нужен ему так же, как был нужен мне: из-за его ноги.

— Ты разве встречала кого-нибудь, кто получил бы от жизни все, чего заслуживал? Да, я считал, что Перекресток нужен ему именно поэтому. Я ошибался. Можешь смеяться надо мной, если хочешь.

— А вот относительно Валерии вы совершенно заблуждались, — покачала головой Бидж. — Да, она всегда разгневана, но у нее есть для того основания. Перекресток не может вылечить такого.

Конфетка фыркнул.

— Я и не думал ни о каком чертовом излечении. Я просто хотел, чтобы она на какое-то время убралась из распрекрасной Западной Виргинии.

— И еще вы думали, что они с Коди могут влюбиться друг в друга.