Источник (Некроскоп - 3)   ::   Ламли Брайан

Резная кость на перилах лестницы, ведущей с верхних уровней, ответила ему:

- Она спускается в свою кладовую, Гарри. Ее рука и сейчас лежит на мне.

- В кладовую?

- Туда, где, как и покойный Драмал Прокаженный, она хранит несколько полуживых трогов.

- Она сказала мне, что освободила всех своих трогов, отослала их по домам.

- Но не этих, - ответили перила, которые когда-то были тротом. - Этих держат для того, чтобы превращать во что-нибудь, а во время осады их едят.

Гарри спустился на три уровня ниже, увидел, как Карен плавно проплывает в темный проем дверной ниши, и последовал за ней. Она активизировала какого-то трога, достав его из кокона. Гарри оставался в тени, не выдавая себя мыслями. Он наблюдал за тем, как Карен раскладывала трога на столе. Существо это едва ворочалось, не вполне проснувшись. Оно покорно распласталось, с готовностью откинув свою безобразную доисторическую голову.

Она открывала рот.., разевала пасть! Кровь обагряла ее десны, стекая с серповидных клыков, впивавшихся в судорожно пульсирующую гортань бедного существа. Нос ее сжался, расплющился, а глаза в сумеречном освещении светились, как рубины.

- Карен! - воскликнул Гарри.

Она отпрянула от стола, зашипела, послала ему длинное и цветастое проклятие, а затем, в ярости пролетев мимо него, исчезла. Больше откладывать было уже нельзя; твердо зная, что ему придется сделать, Гарри вновь отправился в сад...

***

Он поймал ее в ловушку на рассвете, когда она спала в своей комнате без окон. Он набросил на дверь серебряные цепи, оставив ее приоткрытой на четыре-пять дюймов, и расставил горшки со свежими побегами чесночного корня, от запаха которого подташнивало даже его самого. Именно этот запах разбудил ее, и она воскликнула:

- Гарри, что ты сделал?

- успокойся, - отозвался он уже из коридора, - тебе ничего не удастся предпринять.

- Неужели! - воскликнула она, в ярости заметавшись по комнате. - Ты так думаешь? - и она послала команду своему боевому зверю: "Явись сюда и освободи меня!". Но ответа не последовало.

- Он сожжен, - сообщил ей Гарри. - А трогов, которые находились в твоей продовольственной кладовой, я привел в себя, и они бежали. То несчастное чудовище, которое подавало на верхние этажи воду, умерло от яда, которым я отравил твои колодцы. Твои газовые звери тоже погибли, отравившись собственными выделениями. Теперь здесь осталась только ты одна.

Тогда она стала рыдать и умолять его:

- А что ты сделаешь со мной? Меня ты тоже сожжешь?

Он ушел, ничего не ответив...

***

Он регулярно являлся к ней каждые три-четыре часа, проверяя цепи на двери и поливая растения в горшках, но не показываясь ей на глаза. Иногда она спала и стонала, погруженная в кошмарные сновидения, а иногда бодрствовала, злобствуя и изрыгая проклятия. За все это время - Гарри лишь один раз остался ночевать в замке и, проснувшись, обнаружил себя у двери ее комнаты, куда его призвала Карен! Это только укрепило его решимость.

В другой раз она предстала перед ним совершенно обнаженной и стала говорить, как она любит его, хочет его, как он ей нужен. Он, однако, знал, что ей нужно на самом деле. Не обращая внимания на ее похотливые, соблазняющие жесты, он удалился.

Пришло и ушло еще пять дней, и Карен впала в бред с галлюцинациями. Когда же вновь наступила ночь, она уснула и разбудить ее было невозможно. Настало время...

Гарри убрал из комнаты чесночный корень, но оставил цепи на двери. Как и раньше, дверь лишь слегка приоткрывалась. Потом он отправился в сад, где зарезал поросенка, слив его кровь в золотой сосуд. Он проложил тонкий кровавый след от двери комнаты Карен в большой зал, в центре которого поставил на пол этот сосуд. Бедное существо лежало в нем, купаясь в собственной крови, почти покрытое ею.