Канатная плясунья   ::   Леблан Морис

Понял?

Доротея быстро привела себя в порядок и пошла в замок. Рядом с нею шагал долговязый Кантэн и рассказывал все подробности своего ночного приключения. Сзади шли Кастор и Поллукс, а за ними — капитан, тащивший игрушечную повозочку, нагруженную его незатейливыми игрушками.

Приняли их в главной гостиной замка. Прислуга сказала правду: графиня была славная, сердечная женщина. Она ласково угощала мальчиков сладостями и была очень мила с Доротеей.

Доротея совсем не казалась смущенной. В гостиной она держала себя скромно, но так же непринужденно, как и в фургоне. Она даже не нарядилась, только поверх своего скромного платья набросила черную шелковую шаль и перехватила ее поясом. Приличные, полные достоинства манеры, умный выразительный взгляд, литературные обороты, в которые только изредка вкрадывались народные словечки, веселая подвижность — все восхищало графиню и ее мужа.

— Не вы одна, я тоже могу предсказывать, — заявил Эстрейхер. — По крайней мере, за ваше будущее я ручаюсь. Я уверен, мадемуазель Доротея, что вас ждут слава и богатство. И если бы вам захотелось попасть в Париж, я бы с радостью согласился руководить вами… У меня есть связи, и я гарантирую вам блестящую карьеру.

Она покачала головой.

— Мерси. Мне ничего не нужно.

— Может быть, я вам неприятен?

— Вы мне ни неприятны, ни приятны. Я просто вас не знаю, вот и все.

— Жаль. Если бы вы знали меня — вы бы мне верили.

— Сомневаюсь.

— Почему?

Она взяла его руку и стала рассматривать линии.

— Распутство. Жажда наживы. Совести нет.

— О!.. Я протестую. У меня? Нет совести?..

— Это показывает ваша рука.

— А что говорит моя рука о моем будущем? Ждет ли меня удача?

— Нет.

— Как… Я никогда не разбогатею?

— Боюсь, что нет.

— Черт побери! А когда я умру?

— Скоро.

— Вот как. И долго буду болеть?

— Нет. Всего несколько секунд.

— Значит, я погибну от несчастного случая?

— Да.

— Каким образом?

Доротея провела пальцем по какой-то линии ладони.

— Посмотрите, — сказала она. — Видите эту линию у основания указательного пальца?

— Вижу. А что это значит?

— Виселица.

Все расхохотались. Эстрейхер представился, будто его очень забавляет хиромантия, а граф Октав захлопал в ладоши.

— Браво, браво. Уж если вы предсказали этому развратнику петлю, значит, вы настоящая ясновидящая, и я больше не стану колебаться. — Он переглянулся с женой и продолжал: — Да-да, не стану колебаться и прямо скажу…

— Причину, из-за которой вы пригласили меня в гости, — подхватила Доротея.

— Что вы, — возразил граф, чуть-чуть смутившись. — Мы пригласили вас потому, что хотели иметь удовольствие побеседовать с вами.

— И испытать мои способности ясновидящей.

— Ну да, — вмешалась графиня. — Ваша прощальная речь нас заинтриговала. Признаюсь, мы не верим во всякие волшебства, но мы хотим задать вам несколько вопросов, так сказать, из пустого, несерьезного любопытства.

— Хорошо. Раз вы не верите в мои способности — не будем говорить об этом. А я все-таки удовлетворю ваше любопытство.

Графиня удивленно подняла ресницы.

— Каким образом?

— Отвечая на ваши вопросы.

— Под гипнозом?

— Зачем! По крайней мере, сейчас гипноз не нужен. А что будет дальше — посмотрим.

Доротея отослала детей в сад, оставила только Кантэна и подсела к графине.

— Я к вашим услугам.

Графиня замялась.

— Я, право, не знаю…

— Говорите прямо, графиня. Не стесняйтесь.

— Ну, хорошо. — И подчеркнуто легкомысленным тоном, стараясь показать, что все это пустяки, которым никто не придает значения, графиня продолжала: — Вы говорили о забытых кладах, о спрятанных под камнями сокровищах. Наш замок существует несколько веков. В нем, вероятно, не раз разыгрывались разные драмы, бывали бои и разные происшествия.