История   ::   Азимов Айзек

.Союз англосаксонских государств в любую минуту мог распасться, хотя уже к весне 1941 года стало очевидно, что гибель..."

- Эти сумасшетшие семляне!

Опираясь на костыли, Уллен остановился на лестнице университетской библиотеки, сухонькой ладошкой защитив слезящиеся глаза от неистового земного солнца.

Небо было голубым, безоблачным... безмятежным. Но где-то там, вверху, за пределами воздушного океана, сражаясь, маневрировали стальные корабли, полыхая яростным огнем. А вниз, на города, падали крохотные капли смерти высокорадиоактивные бомбы, бесшумно и неумолимо выгрызающие в месте падения пятнадцатифутовый кратер.

Население городов теснилось в убежищах, скрывалось в расположенных глубоко под землей освинцованных помещениях. А здесь, наверху, молчаливые, озабоченные люди текли мимо Уллена. Патрульные в форме вносили некоторое подобие порядка в это гигантское бегство, направляя отставших и подгоняя медлительных.

Воздух был полон отрывистых приказов.

- Спустись-ка в убежище, папаша. И поторопись. Видишь ли, здесь запрещено торчать без дела.

Уллен повернулся к патрульному, неторопливо собрал разбежавшиеся мысли, оценивая ситуацию.

- Прошу прощения, семлянин... но я не спосопен очень пыстро перемещаться по вашему миру. - Он постучал костылем по мраморным плитам. В нем все претметы слишком тяшелы. Если я окашусь в толпе, то меня затопчут.

Он доброжелательно улыбнулся с высоты своего немалого роста. .Патрульный потер щетинистый подбородок:

- Порядок, папаша, я тебя понял. Вам, марсианам, у нас нелегко... Убери-ка с дороги свои палочки.

Напрягшись, он подхватил марсианина на руки.

- Обхвати-ка меня покрепче ногами, нам надо поторопиться.

Мощная фигура патрульного протискивалась сквозь толпу. Уллен зажмурился, - быстрое движение при этом противоестественном тяготении отзывалось спазмами в желудке. Он снова открыл глаза только в слабо освещенном закоулке подвала с низкими потолками.

Патрульный осторожно опустил его на пол, подсунув под мышки костыли.

- Порядок, папаша. Побереги себя.

Уллен пригляделся к окружающим и заковылял к одной из невысоких скамеек в ближайшем углу убежища. Позади него послышался зловещий лязг тяжелой, освинцованной двери.

Марсианский ученый достал из кармана потрепанный блокнот и начал неторопливо заполнять его каракулями. Он не обращал ни малейшего внимания на взволнованные перешептывания, встретившие его появление, на обрывки возбужденных разговоров, повисшие в воздухе.

Но, потирая пушистый лоб обратным концом карандаша, он наткнулся на внимательный взгляд человека, сидящего рядом. Уллен рассеянно улыбнулся и вернулся к записям.

- Вы ведь марсианин, верно? - заговорил сосед торопливым, свистящим голосом. - Не скажу, что особо люблю чужаков, но против марсиан ничего такого не имею. Что же касается венериан, так теперь я бы им...

- Тумаю, ненависть никокта не товетет то топра, - мягко перебил его Уллен. - Эта война - серьесная неприятность... очень серьесная. Она мешает моей рапоте, и вам, семлянам, слетует её прекратить. Или я не прав?

- Можем поклясться своей шкурой, что мы её прекратим, - последовал выразительный ответ. - Вот треснем по их планете, чтобы её наружу вывернуло... и всех поганых венерят вместе с ней.

- Вы сопираетесь атаковать их корота, как и они ваши? - Марсианин совсем по-совиному задумчиво похлопал глазами. - Вы тумаете, что так путет лучше?

- Да, черт побери, именно так...

- Но послушайте. - Уллен постучал костистыми пальцами по ладони. - Не проще ли пыло пы снаптить все корапли тесориентирующим орушием?.. Или вам так не кашется? Наверное, потому, что у них, у венериан, есть экраны?

- О каком это оружии вы говорите? Уллен детально обдумал вопрос.