Изгнание владыки (Часть 3)   ::   Адамов Григорий

Константин Михайлович продолжает быть очень предупредительным и по-прежнему высоко ценит Ирину Васильевну, но мне кажется, что она стала с ним как-то сдержаннее, суше. Я полагаю, что в этом сказывается разница в их возрастах. Константин Михайлович - человек пожилой, с большим жизненным опытом. Он, видимо, не принимает так близко к сердцу все эти мелкие и обычные деловые столкновения. А молодая, непосредственная, горячая Ирина Васильевна, очевидно, не в состоянии мириться с ними и переносит их сейчас же на личную почву.

- Да... Понимаю... - задумчиво произнес Хинский. - Скажите, нельзя ли мне... конечно, как-нибудь так... инкогнито... поговорить лично с Денисовой и с ее помощью познакомиться с работой литейных цехов?

- Пожалуйста. Только, к сожалению, сейчас это невозможно. Ирина Васильевна дней шесть назад взяла на заводе отпуск для устройства личных дел. У нее в семье разные огорчения, и ей пришлось куда-то уехать. Она вернется через три дня - тогда пожалуйста.

- Ну что же! - заметил Хинский. - Три дня я могу подождать. За это время, я думаю, можно будет познакомиться с цехами, хотя бы и в ее отсутствие? Не правда ли?

- Конечно. Я попрошу сюда ее заместителя, товарища Кантора, и познакомлю вас.

- Отлично. Буду вам также очень благодарен, если вы дадите мне возможность просмотреть материалы обеих комиссий, которые расследовали это дело.

- Всегда готов помочь вашей работе. Директор пододвинул к себе настольный телевизе-фон и набрал какой-то номер.

* * *

За эти три дня Кантор показал себя очень талантливым лектором и проводником. Но и слушатель оказался вдумчивым, пытливым и притом чрезвычайно оригинальным. Объясняешь ему, например, назначение и работу какого-нибудь контрольно-измерительного прибора у центробежно-отливочной машины, а он задает свои вопросы - и все какие то необычные, даже, можно сказать странные: всегда ли приборы показывают правильно, в каких случаях они врут, бывает ли так, что машина вы пускает брак, а приборы не отметят это?..

Да, были, конечно, такие случаи с этой машиной, только лучше о них не вспоминать. Он, Кантор, здорово тогда поплатился. И не он один, даже Ирина Васильевна, которая была в то время начальником производства завода. Если бы товарищ Акимов пришел сюда хоть на один день раньше, ничего бы этого не было...

- Ах, вот как! Когда же он вступил в исполнение обязанностей начальника цеха?

- Как раз в тот злосчастный день, когда машина закапризничала и начала вываливать на мою голову брак.

- Ну, все-таки, - не отставал Хинский. - Как же это произошло?

Право, можно было в отчаяние прийти от такой настойчивости гостя. И надо все-таки отвечать. Директор просил полностью и возможно подробнее удовлетворять любознательность товарища, чего бы она ни касалась.

Как это произошло?.. Он, Кантор, был тогда малоопытным работником, почти без практики, и его товарищ по цеху - тоже. Начальника же цеха не было. Ирине Васильевне, руководившей тогда производством всего завода, приходилось временно замещать и начальника цеха. Трудно ей было. Ну вот... В тот день непонятно, каким образом, вероятно по его, Кантора, оплошности - в машину попал воздух. А выгнать его полностью Кантор не сумел. Получились подряд два бракованных поршня. А тут как раз пришла Ирина Васильевна и представила нового начальника цеха - Акимова. Надо было тут же попросить помощи. Так нет! Какое-то дурацкое самолюбие заговорило, не хотелось лицом в грязь ударить перед новым начальником. А в результате - катастрофа на шахте... человек погиб... Его, Кантора, оставили все-таки здесь, на работе... учиться... А вот Ирину Васильевну понизили в должности, хотя виноват скорее он. Кантор... До сих пор невозможно забыть, невозможно смотреть ей прямо в глаза.

Кантор вздохнул.

- Да... - заметил Хинский помолчав.