Карантин   ::   Зорин Виталий

Освоение Каменной степи началось в шестидесятые годы, когда здесь обнаружили залежи иридиевой руды, весьма важного на тот момент для государства стратегического сырья. Строило гидрошахту и обогатительную фабрику Министерство обороны, курировал строительство и производство КГБ, поэтому поселок возник буквально на глазах за один год. Из районного центра Каменки, что в восьмидесяти километрах к северо-востоку, провели мощнейший водовод, и шахта заработала. Естественно, что ни на каких картах поселок со звучным названием Пионер не значился.

Правда, на почтовых штемпелях поселок именовался Пионер-5, но почему именно "5", наверное, и в КГБ не знали. Вероятно, для большей секретности, поскольку других номерных населенных пунктов с подобным названием в стране не существовало.

Когда пятнадцать лет назад Вадим Коробов приехал сюда по распределению из университета – преподавать в школе географию, – поселок процветал.

Молодому специалисту сразу предоставили бесплатный дом – из расчета, что он проработает в школе не менее десяти лет, начислили заработную плату в два раза больше, чем он получал бы в столице за тот же объем преподавательской деятельности, и Вадим, естественно, остался. Тем более что снабжение поселка продуктами и товарами осуществлялось почти как при коммунизме – то есть понятие «дефицита» здесь отсутствовало, и купить можно было практически все, в том числе и по заказу, и в кредит. В отличие, скажем, от районного центра Каменки, где в магазинах на пустых полках редко можно было что-то увидеть. В общем – не жизнь, а мечта.

И Коробов думал, что так будет всегда. И даже отказался от предложения университетского профессора, у которого делал дипломную работу, поступить в аспирантуру. К тому времени Вадим женился, и они с женой ждали ребенка.

Ну а затем в стране произошли известные всему миру события, когда мерилом всех ценностей была провозглашена зеленая бумажка далекой заокеанской державы, и жизнь дала сильный крен. Причем «корабль благополучия» в поселке настолько сильно «накренился», что его положение никак иначе, как стремительным «идем ко дну», охарактеризовать было нельзя. Стратегический иридий оказался государству не нужен, поэтому гидрошахту закрыли. Естественно, обогатительная фабрика тут же остановилась сама по себе. Что ей обогащать, куда брикеты концентрата девать? В общем-то, их с удовольствием и за большие деньги купили бы развитые зарубежные страны, но как переступить запрет на вывоз из государства стратегического сырья? Нет, ФСБ за этим следила строго!

Вот разве что контрабандой…

Директор гидрошахты после закрытия производства в мгновение ока переселился в Москву, где занял какой-то ответственный пост в министерстве. А как иначе – номенклатурные работники всегда были в цене, тем более что именно они всю перестроечную «кашу» и заварили. Поэтому борьба за обладание «наследством» в поселке развернулась между главным инженером и начальником техотдела. И борьба получилась нешуточная. Неделю в поселке гремели выстрелы, звучали автоматные очереди и даже были взорваны два автомобиля и один дом. А затем наступила тишина. По официальной версии, главный инженер вместе с рядом ведущих работников управления гидрошахты отбыл в Москву в распоряжение министерства – хотя в народе пошла молва, что бренные останки главного инженера и его соратников вместе с семьями покоятся на дне шурфа 32-БИС. Но никто не проверял достоверность этих слухов – милиции в поселок въезд был заказан, а КГБ как раз перелицовывался в ФСБ. То есть не до того контролирующей организации тогда было, а потом – и тем более. Объект Пионер-5 рассекречен, производство остановлено – значит, и курировать ФСБ его не намерена, хотя на бумагах объект все еще числился на контроле столь серьезного ведомства.