Ярмарка Святого Петра (Хроники брата Кадфаэля - 4)   ::   Питерс Эллис

В своих владениях он правил словно король и его слово было законом. Но именно по этой причине представлялось маловероятным, чтобы он взялся помогать любому из претендентов на трон. Ему в его землях никто не решился бы угрожать. Стефан ли, Матильда ли - ему все равно, кто сидит на троне. Он заботится о нерушимости своих границ, а при случае не упускает возможности их расширить. И чем слабее королевская власть, тем больше представляется таких возможностей - так что раздоры ему только на руку.

- Хоть Ранульф и в свойстве с Робертом, - промолвил наконец Хью, - его нелегко будет уломать. Ежели он и выступит, то только ради собственной выгоды и чтобы упрочить свою власть. Он не из тех, кто станет рисковать ради чужого дела.

Кадфаэль вышел и присел рядом с Хью. В сарайчике горела маленькая жаровня, над которой закипал отвар, и, выйдя оттуда, монах наслаждался вечерней прохладой.

- На дворе-то лучше. Налей-ка мне, Хью, - не терпится хлебнуть винца. - Сделав долгий глоток, монах задумчиво произнес: - Многие опасались, что ярмарка и в этом году сорвется, потому как время тревожное. Но похоже, то, что бароны засели в своих замках, пошло на пользу торговле. Сдается мне, прибыль будет немалая.

- Для обители, пожалуй, так, - согласился Хью, - а вот у города дела обстоят похуже, судя по тому, что я слышал, проезжая по улицам. Этот ваш новый аббат лихо окоротил горожан.

- А, так ты уже и об этом наслышан? - Кадфаэль вкратце изложил суть дела - на случай, если Берингар был знаком с доводами только одной стороны. - Бесспорно, у Шрусбери есть основания просить об уступке. Но и у аббата есть основания отказать городу в ней, и он от своих прав не отступится. Закон ведь не нарушен, ибо обитель берет себе не больше, чем определено хартией. Хотя и не меньше, - со вздохом добавил монах.

- Народ в городе бурлит, - серьезно предупредил Берингар, - и я боюсь, что горожане еще зададут вам хлопот. Они говорят, что, может, аббат решил и по закону, но не по справедливости. Мне и самому кажется, что провост просил не так уж много. Ну, а тебе-то как живется при новом аббате? Что ты о нем скажешь?

- И в стенах аббатства можно услышать ропот, - признал Кадфаэль, держи только ухо востро. Но я, со своей стороны, не жалуюсь. Отец Радульфус, безусловно, строг, но справедлив и, во всяком случае, к себе суров не менее, чем к другим. При Хериберте братия изленилась да избаловалась, ну а новая метла, понятное дело, по-новому метет, вот иные и ворчат. Но я аббату верю. Он наказывает за провинность, но готов неколебимо встать на защиту невинного. Рядом с таким человеком я чувствовал бы себя надежно в любом сражении.

- А ты не находишь, что он заботится только об интересах обители? спросил Берингар, лукаво приподняв черную бровь.

- Мы живем в неспокойное время, - промолвил брат Кадфаэль, большая часть жизни которого прошла в боях и походах, - и кто скажет, что уступчивость приносит больше добра, чем твердость? Я еще недостаточно хорошо знаю аббата и не могу с уверенностью судить о том, что у него на уме. Однако вижу - он умен, предан своим обетам, ордену и обители. Дай ему срок, Хью, а там уж поглядим. - Кадфаэль добродушно улыбнулся и добавил: Было ведь время, когда я и в тебе не был уверен, хотя и недолго. Погоди, я и о Радульфусе составлю верное представление. А сейчас, парень, подай-ка мне жбан - глотну да пойду помешаю свой отвар. Сколько там времени осталось у нас до повечерия?

Тридцать первого июля и дорогу, и реку заполонили купеческие подводы и баржи. Вся ярмарочная площадь была размечена и разбита на участки для палаток и лотков. Тут же стояли монастырские управители: они указывали прибывавшим купцам отведенные им места и взимали ярмарочный сбор в зависимости от количества предназначенного для продажи товара.