Кастет - Первый удар (Кастет - 1)   ::   Седов Борис

А вы слушаете и только дрочите в кармане те мокрые денежки, которые они вам отслюнивают. Да вас всех нужно сталинской тройкой в расход пустить. Всех, блядь! - выкрикнул Пушкин, брызнув на подполковника слюной.

Тот не посмел даже моргнуть.

Дверь открылась, и вошедший Бурков поставил перед генералом стакан с "чаем".

- Спасибо, Сергеич, - сказал Пушкин и, отхлебнув ароматного, бодрящего и благотворно действующего на сосуды напитка, продолжил:

- Будь моя воля, я бы вас всех, без исключения, пострелял прямо в этом кабинете. И глазом бы не моргнул. Ладно... Вас и так загасят по очереди, когда вы им, - и Пушкин мотнул головой куда-то в пространство, - станете не нужны.

Он глотнул из стакана и, поставив его недалеко от левой руки, вдруг налился цветом красного революционного знамени и заорал:

- Вы что, не понимаете, что может быть только одна крыша - мы ? Вы не знаете, что только мы можем решать все вопросы ?Вы не хотите быть властью, которая управляет этой страной, чтоб ей провалиться ?

Неожиданно успокоившись, он допил коньяк, рыгнул и спокойно сказал:

- Деньги идут мимо вас - вы молчите. Вас убивают, и, между прочим, убивают за дело, потому что, если продаешься, нужно выполнять обязательства перед покупателем, а вы только и думаете: слава богу, не меня. Вас обсерают в прессе, и опять же - правильно обсерают, вы утираетесь. Народ презирает вас, а вам все равно. Тьфу, блядь!

Пушкин смачно харкнул на церемониальный ковер, ради которого еще в двадцатые годы расстреляли какого-то буржуя, и горестно произнес:

- И вот теперь вы получаете письмо, в котором вас, не вас, а - НАС ставят в известность, что мы - МЫ должны отстегнуть миллион баксов какому-то неизвестному Голове, и вы даже не чешетесь?

Он посмотрел на молчавших ментов и снова вздохнул.

- Что я спрашиваю - конечно, не чешетесь. Вы думаете только о том, как бы не потерять наворованные и нахапанные бабки. А подумать о том, что можно потерять голову, у вас ума не хватает. Вы что, не понимаете, что требование отстегнуть лимон баксов, направленное к ментам, - Пушкин снова окинул взглядом собрание, - повторяю - К МЕНТАМ,- очень плохой знак. Нет, вы не понимаете. Кому угодно можно направить такое. Банкиру, ларечнику, бургомистру, прокурору наконец, но только не ментам. Не НАМ. Это - настоящий беспредел.

Он откинулся на спинку кресла и почти спокойно сказал:

- Я вас научу свободу любить. А то вы, как я вижу, забыли, кто есть кто. Я вас всех поставлю раком, и вы будете делать то, что должны, а не то, что хотите. А все ваши коттеджи, домики в Швейцарии и прочие ковры с хрусталями пойдут бедным детям. Чтобы вы ненавидели их еще больше. Вы еще не знаете, с чем я к вам приехал, а я, между прочим, привез вам из стольного города пренеприятнейшее известие. Вот так.

Пушкин довольно хмыкнул и добавил:

- Но об этом потом.

Он взял со стола пустой стакан, заглянул в него, поставил на место и спросил:

- Вы хоть выяснили, откуда взялись эти грузовики с транспарантами ?

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ В ТИХОМ ОМУТЕ

Глава 1

СТРАННОЕ НОВОСЕЛЬЕ

Алексей Михайлович Костюков сидел в одиночестве за праздничным столом. На столе стояла литровая бутылка водки с портретом румяного политикана, грозившего народу скорым и полным счастьем, пластиковая бутыль "пепси" и вскрытая банка великой китайской тушенки. Хлеб купить он забыл...

Это был первый большой праздник за последние годы его не такой уж и длинной жизни. Причем действительно праздник - новоселье.