Эльфийские войны   ::   Найлз Дуглас

На мгновение Ксальтан будто засомневался, затем храбро продолжил:

– Я вынужден сообщить, что артиллерия карликов не оправдала наших ожиданий. Но их инженеры трудятся даже сейчас, пока мы говорим. Я уверен, что мы сможем задействовать лавовые пушки уже в начале кампании.

От этой новости глаза императора слегка сузились. Никто, кроме Ксальтана, не обратил внимания на изменения в выражении его липа, но двое других заметили, что обычно краснолицый ветеран сильно побледнел.

– А ты, Гиарна? – спросил император, оборачиваясь к третьему полководцу. – Как проходит первая кампания Генерала-Мальчишки?

Гиарна, молодость которого выдавали его гладкая кожа и мягкая, вьющаяся борода, никак не отреагировал на прозвище. Напротив, он выпрямился с небрежностью, которая могла быть истолкована как дерзость, если бы не почтительность, отражавшаяся на его лице, пока он размышлял над ответом. Даже при этом взгляд его заставлял поежиться окружающих – и самого императора. Глаза у Гиарны были темными, глубоко в них таилась угроза, и от этого генерал выглядел старше своих лет.

Два генерала взглянули на молодого человека, едва заметно нахмурившись. В конце концов, всем было известно, что своим привилегированным положением Гиарна больше обязан своей знаменитой любовнице, герцогине Сюзине Квивалин, племяннице императора, чем каким бы то ни было боевым навыкам.

И все-таки даже недоброжелатели неохотно, но признавали воинскую отвагу, которую Гиарна проявил во время штурма крепостей повстанцев на равнинах Вингаард. Он отличался храбростью и был хорошим тактиком, так что теперь ему оставалось лишь проявить свое стратегическое мастерство.

При обычных обстоятельствах генералу Гиарне пришлось бы ждать еще несколько лет, чтобы доказать свое умение командовать армией в бою, – до тех пор, пока он не состарится и не созреет. Однако череда недавних трагических происшествий – взбрыкнувшая лошадь, внезапно вернувшийся домой ревнивый муж, неправильно понятая команда к отступлению – стоила жизни трем генералам, стоявшим на пути к этому посту. Таким образом. Гиарна, несмотря на молодость, получил шанс.

И теперь, гордо стоя перед своим императором, он отвечал:

– Мои силы наименее значительны. Ваше Величество, но они самые подвижные. У меня есть двадцать тысяч всадников – лучников и копейщиков, – а также десять тысяч пехоты, вооруженной мечами и луками. Я намерен, стремительно наступая, отрезать Гончих от их базы в Ситэлбеке. Затем я дождусь Кит-Канана и в клочья разнесу его армию с помощью моих лучников и кавалерии.

Гиарна сообщил все это холодно, даже не оглянувшись на своих начальников, словно два других командующих были лишь бременем в этой первой большой экспедиции Генерала-Мальчишки. Старшие генералы вспыхнули; смысл сказанного был им ясен.

Императору тоже все было ясно. Квивалин Пятый улыбался, размышляя о планах своих генералов. За стенами похожей на пещеру библиотеки, во всем просторном дворце по-прежнему слышался рев восхищенной толпы.

Внезапно император хлопнул в ладони, и резкий звук разнесся по огромной комнате. Отворилась боковая дверь, и к ним, ступая по блестящему полу, приблизилась женщина. Даже двое старших военных – оба не доверяли ей и терпеть ее не могли – признались бы, что ее красота была ошеломляющей.

Ее волнистые медно-рыжие волосы поддерживала драгоценная платиновая диадема, унизанная алмазами. Зеленое шелковое платье охватывало полную грудь и бедра, пояс, украшенный рубинами и изумрудами, подчеркивал тонкую талию. Но больше всего поражало ее лицо – широкие скулы, гордый узкий подбородок и, самое главное, глаза. Они светились таким же зеленым огнем, как изумруды на ее поясе, – этот почти неестественный цвет глаз отличал людей из рода Квивалина.