Казенный дом (Чеченский транзит - 2)   ::   Пономаренко Николай

Одним больше, другим меньше, для него роли не играло. Об этом эпизоде он рассказывал даже с гордостью.

- Я хотел ей жизнь спасти.

- Убитой?

- Убитой.

- Разве можно оживить мертвого?

- Только что скончавшегося можно. У меня не получалось. Ни тогда, ни потом. Ни разу. Хотя я старался, совершенствовался. Но так и не успел подняться до такого духовного уровня, на котором можно владеть душой, покинувшей тело.

- У тебя есть своя методика?

- Пока душа усопшего ещё витает где-то рядом, её можно заставить вернуться в тело. Это точно. Сильная личность может приказать и человек оживет. Я сам видел.

- Христа, что ли, видел?

- Есть один человек в Петербурге. Жаль, что я не остался там, не поучился у него.

- А нам как жаль! Ну-ну?

- Надо было все бросить, а я тогда не смог, вернулся в Архангельск к жене.

- Ее вы тоже пытались оживлять после убийства"?

- Нет, её не пытался. Других - да.

- Чтобы потом опять убить?

- Не знаю. Скорее всего не стал бы.

- Ну и как это происходит, оживление?

- Тот человек, в Петербурге, дал одному из нашей группы яд. У принявшего таблетку пропало дыхание, пульс. С нами был медик. Он констатировал смерть. Мы, помню, сдрейфили, а Владимир...

Пальчиков осекся.

- Ну?

- А потом Учитель сделал несколько пассов, приказал душе вернуться в тело. Парень ожил. Я запомнил как он это делал. Но у меня самого не получалось. В первый раз попробовал той весной. Мне Виктор, мой приятель, сказал, что надо помочь девушке, что она при смерти. Я сразу взялся за такую возможность испробовать силы. Ехал и надеялся, что человек умрет, а я его верну к жизни. Зашел в квартиру. Она лежит на полу. Витька только тут сказал, что убили. Я сделал все так, как показывал Учитель. Всю свою энергию сконцентрировал на мертвой, надеялся, что вот-вот верну её душу. Красивая была барышня. Не смог. Я тогда посчитал, что приехал слишком поздно, что душа отлетела куда-то далеко. Эти, убийцы, все перепуганными были, протрезвели немного, не знали что делать. Пришлось самому её расчленять в ванной. Я тогда в морге работал санитаром. Надеялся попрактиковаться в оживлении. Ассистировал, знал что как резать. Девушку вместе с кошкой и собакой они потом увезли куда-то. В прессе описывали ритуальное убийство, будто Виктор пытался женщину оживить. На себя взял, меня отмазывал от недонесения.

Следователь попытался установить личность таинственного Учителя по оживлению убитых, но Пальчиков категорически отказывался говорить об этом.

- Про себя расскажу все. А его не трогайте, он людей не убивает. Догадываюсь, что вы не верите в оживление, думаете, я психа разыгрываю. Нормальный я.

Ну и ладно, решило следствие, и так работы хватает. Главное, есть ещё один эпизод, который можно притянуть, как соучастие в убийстве. Про оживляльщика из Питера вскоре позабыли.

Нашедшие серийного убийцу ещё пару недель были в центре внимания следствия, руководства, приятелей и сослуживцев. Герои! Проживавший в общежитии в одной комнате с Андреем следователь Беленький, молодой парень из Одессы, проводивший все свободное время на кровати за чтением, дал разумный совет:

- Пиши рапорт на перераспределение в Ленинград. Подлезь к московскому чину и подпиши. Тебя награждать будут - вот и воспользуйся.

Беленький говорил, не отрываясь от книги. На спинке общежитской койки над его головой висели "реликвии" с мест происшествий. Веревки от повешенных, а на них - орудия убийства: ножницы, которыми человека закололи, и сковородка, которой кого-то по черепу били. Оригинал.

- Иначе останешься в северной стуже навеки. Меня опять к Иосифу командируют. Одесский парень на северном острове, на самой Земле Франца Иосифа. Куда меня занесло?

- Я уже был там. Для рапорта нужен запрос из Ленинграда о переводе.

- Ерунда. Героям все позволено.