Энди   ::   Сноу Бредли

Он никогда до этого не кричал на мать. Сейчас он почувствовал себя другим, непомерно сильным. Он давно хотел противостоять матери, но всегда слишком боялся. Да и сейчас он был все еще напуган, но какое-то другое чувство примешивалось к страху и подавляло его.

— Он сказал, что терпеть тебя не может! — закричал мальчик, и лицо его перекосила жуткая гримаса.

— В комнату, живо! — рявкнула мать, показывая на дверь его спальни. Дверь была слегка приоткрыта, и из щели выбивался тонкий луч света. — Иди в свою комнату и жди там.

Мальчик вызывающе смотрел в глаза матери. Ему казалось, что он видит там огоньки. Сначала небольшие, с игольное ушко, но стремительно растущие, превращающиеся в сверкающие молнии, вспыхивающие в глазах. Он чувствовал, как они пронзают его голову, проникая в мозг.

То новое, странное чувство быстро рассеялось, и он начал дрожать от страха.

— Иди к себе! — закричала мать. — Ты не умеешь вести себя, как подобает, но я заставлю тебя слушаться, даже если мне придется выбить из тебя мозги.

Почему мои ноги застыли? Энди! Это ты заставляешь меня стоять?

Мать занесла руку над головой, словно судья, готовящийся ударить своим молотком. Мальчик плотно сжал веки, маленькие капельки влаги появились на уголках глаз, готовясь излиться водопадами слез.

Почему ты так поступаешь со мной, Энди? Почему ты не даешь пошевелиться моим ногам? А я всегда считал тебя своим другом.

Удар обрушился на мальчика словно ведро ледяной воды на солнцепеке.

ЭНДИ...

— Шевелись, или я с тебя шкуру спущу.

Он открыл глаза и увидел руку, вновь ударившую его. Ноги освободились, и он стрелой помчался в спальню. На уголочке его кровати сидел Энди.

— Почему ты не давал мне идти, Энди? — спросил мальчик, ощущая странную тяжесть в груди. Он никогда такого не испытывал, но в душе понимал, что это было. Это было чувство боли и обиды, причиненное теми, кому ты доверял. Это была не телесная боль, причиненная ему матерью, это была невидимая душевная рана. Он помнил, что такую же боль причинял матери отец, когда напивался.

«Ты причиняешь мне такую боль, Джо», — слышался откуда-то из прошлого голос матери. Матери, которую он любил, не той, которая была у него теперь. Казалось, она была той же самой, но это были два разных человека. Та, из прошлого, любила его, и он отвечал ей тем же. Теперь она только говорит, что любит его, но он не верит ей и не любит ее. «Ты так глубоко ранишь меня», — говорила она, кладя руку на грудь. Энди обидел его, причинил ему боль, как отец его матери.

— Я не пускал тебя, Джемми, чтобы ты мог сам убедиться, во что превратилась твоя мать. — Энди положил ногу на ногу и обхватил руками колено.

— Она моя мать, — сказал Джемми неуверенным голосом. Энди сидел, отбивая ногой ритм. Внезапно его рот растянулся в широкой ухмылке, обнажив зубы.

— Эта женщина не твоя мать.

Зубы Энди были необычными и всегда пугали Джемми. Они были маленькие, остроконечные, и когда Энди улыбался, Джемми чувствовал, как мороз пробегает по его коже.

— Что значит — не моя мать? — спросил Джемми, не понимая, о чем говорит Энди. Он никогда не говорил об этом раньше.

— Посмотри в зеркало.

Может быть, это какая-то новая игра? Наверняка это была игра. Энди всегда придумывал новые игры. Наверное, посмотреть в зеркало — одно из ее правил. Хорошо бы мама не помешала закончить игру.

Он подошел к шкафу и посмотрел в зеркало, заметив, что мать не приклеила кусочек, отвалившийся от него, о который он порезал руку, когда пытался сам вставить его на место.

— Разве настоящая мать сделала бы с тобой такое?

— Нет, — ответил Джемми, изумленно глядя в зеркало.

Красный кровавый отпечаток ладони горел на его щеке. Казалось, что кожа прорвана насквозь, обнажив мясо.