К востоку от полночи   ::   Корабельников Олег

- Ты будешь реаниматологом, - сказал Ванюшка в тот день. - Медицина станет для тебя главным делом.

- Но я хочу быть химиком! - возразил Юра. - Или энтомологом. Или минералогом. Но уж никак не врачом!

- Это невозможно. Из бесчисленных вариантов будущего ты обязан выбрать один. Так надо мне. А химиком в одном из Запусков у тебя будет дочь. Это сгодится.

- Какая еще дочь? - покраснел Юра. - Мне рано жениться. И почему не сын?

- Так уж запрограммировано, - вздохнул Ванюшка, - но ты не пожалеешь, она любого пацана заткнет за пояс. Ладно, хватит болтать о пустяках. Все уже обговорено, осталось подписать Договор. Впрочем, если ты раздумал, то я поищу другого. Вдруг удастся.

- Нет-нет! - заторопился Юра. - Я согласен. Я хочу все узнать, хочу, чтобы мне не было больно, чтобы жил отец, чтобы ты нашел лекарство... Только не забудь о маме.

- В зеркале, - сказал Ванюшка, - ты будешь видеть ее в зеркале. Но только через двадцать лет, а пока ты будешь жить как все люди, и почти никаких флуктуации вокруг тебя не возникнет. Я буду навещать тебя, правда, в других обликах. Не выделяйся, не задирай хвост, будь спокоен и мудр. Сохранность твоей жизни я гарантирую на этот срок.

- А потом?

- А потом мир вывернется наизнанку, как твои мозги! - хихикнул Философский Камень. - И тогда даже я не смогу предсказать, что случится через минуту.

- Но для чего тебе это "нечто"? Разве ты сам не можешь сделать его?

- Это невозможно. Это должно сотвориться само. И как знать, быть может, ты и сотворишь Это. Сам, без посторонней помощи. Или члены твоей семьи найдут Это случайно, не зная о нем. Я даже не знаю, как Это выглядит, только для меня Это столь важно, что Говорильня сразу пересыхает, едва я задумаюсь.

- Как я узнаю, что это и есть Это?

- Узнаю я, когда увижу. А твое дело - искать. Искать и искать.

- Ладно, - сказал Юра, решившись, - тащи свои бумаги.

- Пара пустяков! - воскликнул Ванюшка, обретая Всепроникающую форму. Это я живенько!

Через минуту он уже зависал над столом с куском пергамента, исписанным вязью санскрита и с маленьким перочинным ножичком.

- Здесь все обговорено. Можешь проверить. Без обмана.

- Я верю, - сказал Юра и, зажмурив глаза, полоснул лезвием по запястью.

Гусиное перо было всучено ему, и он, обмакнув кончик в густеющую кровь, поставил неумелую роспись. Полным именем: Юрий Петрович Оленев.

- Экземплярчик останется у меня, - весело сказал Ванюшка и, превратившись в Пылевидную форму, выпорхнул в форточку, вместе с набежавшим сквозняком.

Это вернулся отец.

- Опять нахимичил? - спросил он, принюхиваясь. - Да еще руку порезал! Ох, и достанется тебе в субботу! Давай перевяжу.

- Не надо, папа. Иногда мне не хочется делать то, что мне не хочется делать. Это заживет само.

- Умный ты у меня, а все еще дурачок. Есть такая штука - заражение крови. Очень серьезная.

- Я знаю, папа. Ведь я буду врачом.

- Быстро же ты меняешь свои планы.

- Так надо, папа, - по-взрослому сказал Юра и прижал губы к ранке.

- У тебя сегодня день рождения. Будешь звать гостей? Я сейчас что-нибудь приготовлю.

- У меня уже были гости. Давай вдвоем.

- Да, чуть не забыл. В дополнение к микроскопу вот тебе еще маленький амулет на счастье. Это осталось от мамы. Ты помнишь? Береги его, Юрик.

На раскрытой ладони отца лежал маленький слоник, выточенный из белого мрамора. Юра бережно опустил его в левый карман.

- Спасибо папа, я сберегу.

- Ну вот и умница...

Умницей Юра стал на другое утро. Он проснулся раньше обычного, голова была ясной и свежей, а на душе легко и прозрачно. Ни разочарований, ни обид, ни сиротского горя, ни щемящей боли. Полная ясность и невесомость, равновесие души, невозмутимость духа.

"Значит, это не игра? - спокойно подумал он. - Надо проверить".