Капризуля или Каково дружить с вампиром   ::   Автор неизвестен

Но существование вампира существенно дольше человеческой жизни.

- Ну и что?

- Просто все надоедает.

Я не поняла. Он устроился поудобнее:

- Ну, возьмем творчество. Среди вампиров немало музыкантов.

Писатели и художники редки и, честно говоря, я слышал, как играют музыканты-вампиры... но ни разу не видел ни одной книги или картины, написанной вампиром.

- Почему?

- Не знаю. Знаю, что, когда человек становится вампиром, у него происходит определенная перестройка мышления... возможно, интерес к игре слов и красок при этом начисто отбивается. Так вот, о музыкантах. Лет через пятьдесят им, как правило, просто надоедает играть.

- Возможно, потому, что им приходится играть только для себя? Ведь вампиры не выступают на сцене, как люди-музыканты?

Мой собеседник усмехнулся:

- Не будь наивной, концерты проводятся по вечерам, а в свете ламп над сценой не разберешь, просто ли бледен исполнитель или очень бледен... Но надоедает и это. Когда впереди вечность - ну, не вечность, возможность вечности - на славу смотришь уже по-другому, ведь для людей слава, в сущности - эрзац вечности... Хотя... Я знавал одного вампира, он был рок-музыкантом. После концертов поклонницы рвались в его гримерную так, что никого не удивляли найденные потом у дверей растоптанные тела. Но это тоже надоедает, потому что - слишком просто.

- А если не музыканты?

- Да, в сущности, то же самое. Просто у музыкантов все ярче... Знаешь, по-моему, наиболее популярен вампиризм среди врачей. Они обладают тем самым необходимым равнодушием - это у них профессиональное. Знания о кровеносной системе, который любой нормальный вампир познает на своем не слишком приятном опыте, у них уже есть - просто на зависть всем остальным. По-моему, еще не было ни одного несчастного вампира-врача.

- И что же, они практикуют? - с интересом спросила я, вспомнив о рок-музыканте. Мне представился темный кабинет и бледный врач в белом халате, тонкие пальцы с острыми ногтями выписывают рецепт... Должно быть, хорошо работать рентгенологами - в рентген-кабинетах всегда зашторены окна.

- Иногда. Это тоже быстро надоедает - нет никакого интереса бороться с болезнью, если смотришь на пациента как на пищу.

- А ты кем был, когда был человеком?

- Я? - он усмехнулся. - Я был сыном владельца конезавода. Я в детстве насмотрелся на живность со всех сторон - как они болеют, любят, рожают... Я слишком рано узнал, что жизнь во всех ее проявлениях, даже самых привлекательных - это пот, грязь и боль. Я не любил запах пота. Грязь раздражала меня. А боль... - Он пожал плечами. - Боль похожа на деньги: можно заплатить, но есть смысл это делать только тогда, когда сделка выгодна для тебя. Так вот, рано или поздно все, что делало жизнь - или существование таким привлекательным, просто надоедает. И, сменив шесть или семь увлечений, к любому новому относишься уже как к пальто, которое износится через два сезона.

- А кроме увлечений? Скажем, любовь?

- Любовь... Смотря что понимать под любовью. Постельные игры малоинтересны. Может, потому, что у вампира другая физиология, а может, они тоже надоедают. А привязанности... - Его лицо на секунду исказилось и снова разгладилось. - Привязанности для вампира просто опасны.

Я осознала, что увлеклась разговором и совсем забыла о соблазнительной жилке, и быстро взглянула на свое плечо. Он проследил за моим взглядом и опять принялся смотреть в стену.

- Что же остается?

- Остается экстаз питания. Экстаз охоты. О, это никогда не надоедает.