Карела Рыжий Ястреб   ::   Лэнгтон Джорджия

Аннотация: В книгу вошли романы и повести о Конане – киммерийце, написанные Д. Ленгтоном и Д. Уолмером: «Карела рыжий ястреб», «Дважды рожденные» и «Замок зла».

---------------------------------------------

Джорджия Лэнгтон

Карела Рыжий Ястреб

ГЛАВА 1

Ветер лихо раскачивал верхушки горных сосен. Кто часто бывал в этих местах, тот несомненно знал, что эти порывы нельзя назвать настоящим горным ветром. Но кроны вековых деревьев шумели грозно и настороженно, узкие расщелины и склоны горных отрогов спускались к тропе, ведущей через ущелье с запада на восток, ветер шипел и посвистывал, пробираясь сквозь извилистые лабиринты в скалах.

Над ущельем сгущалась темнота. До настоящей ночи было еще далеко, но солнце давно опустилось на покой и больше не светило в спины четырем всадникам, что медленно двигались по тропе, которая пролегала на самом дне Серого ущелья. Это был малоизвестный путь через горные перевалы Кофа. Но, по слухам, один из самых безопасных. Одинокий всадник на мощной лошади еще мог пробраться здешними извилистыми тропками, хотя даже на совесть подкованные животные кое-где рисковали сорваться в расщелину. Однако здесь, по крутым каменистым тропкам, скользким и влажным, не могли пройти груженные товарами караваны. А где нет поживы, там нет и лихих людей. Или, по крайней мере, здесь их было немного.

Четверо всадников двигались неторопливо. Правда, едва они вступили в ущелье, лошадей приходилось чаще погонять, чем сдерживать. И молодой плечистый мужчина, что ехал во главе процессии, то и дело подхлестывал своего жеребца.

Темные глаза всадника напряженно вглядывались в надвигающуюся ночную мглу. Но ни тени страха не было на его обветренном лице, выдававшем в нем человека бывалого, скорее привыкшего к лишениям, чем к шелкам и благовониям дамских спален. Он вел своих спутников по горному ущелью невозмутимо, как будто бы не один раз приходилось ему бывать в этих сумрачных местах. Под плотным шерстяным плащом всадника скрывался внушительных размеров меч, но рукоятка торчала наружу, ибо хозяин меча был готов к любым неожиданностям! Весь облик, а особенно несколько высокомерное выражение лица мужчины, его неторопливые жесты и полная достоинства манера сидеть в седле давали понять, что этот молодой воин несомненно знатного происхождения. И становилось ясно, откуда в его темных глазах взялся надменный огонек.

Сей благородный воин был потомком знатного офирского рода, и к миссии своей, занесшей его в этот горный край, относился так же, как и к своей воинской службе – как к делу чести.

Двое других всадников, что ехали позади, двигались бок о бок и негромко переговаривались. Оба они были всего лишь солдатами-наемниками и радовались удобному случаю перемыть косточки своему командиру за его спиной.

Четвертой в маленьком отряде была девушка, что ехала на своей низкорослой лошади между благородным воином и наемниками. В пути ей пришлось быть ничем иным, как объектом бдительной охраны. И хотя девушка была еще совсем юной, в седле она держалась свободно и по сторонам поглядывала так, будто бы это не ее сопровождали воины, а она сама прокладывала путь. И если бы кто-нибудь вздумал вслух усомниться в обратном, чуть косящие изумрудные глаза облили бы наглеца презрением. Если бы шутник не понял своей ошибки, пухлые губки сжались бы в суровую, совсем не подобающую этому почти детскому личику гримасу, и узкая девичья ладонь с длинными холеными пальчиками легла бы на небольшой кинжал, что висел у нее на поясе под зеленым плащом. А если и после этого в чьих-то неосторожных словах она усмотрела бы оскорбление, шутник навсегда зарекся бы насмехаться над девушками.