Книга Жанны   ::   Миллс К. Дж.

Я взглянула Томми в глаза.

— Капитан, герцог Харлан показывал мне такое же кольцо в день моей свадьбы и объяснил, что дарит его людям, которых хочет поблагодарить особо. Я думаю, мне известно, что вы сделали, чтобы заслужить его «благодарность», Фрем Вейсман.

— Существуют десятки ювелиров, — глаза Вейсмана бегали из стороны в сторону.

— Кто получал всю почту Халарека, капитан? Кто сказал Харлану, что мы едем в Совет? И как Вейсман узнал, что я говорила Питеру? Питер и я говорили на языке фру. Вы ведь не знаете языка фру, Фрем Вейсман? Мне известно, что вы не говорите ни на каком языке, кроме языка ром. А перстень на пульте защиты? Неосторожно с вашей стороны.

— Нет!

Вейсман вырвался из рук Томми и кинулся к двери в библиотеку. Томми в три прыжка догнал его и притащил ко мне.

Я ощутила жгучую ненависть к этому человеку. Он почти разрушил то, что Карн строил десять лет.

— Когда вы не нашли перстень на пульте, куда вы пошли? К своему рабочему столу. Но у дверей стоит стража. И вы воспользовались движущимся книжным шкафом. Вы единственный, кто умеет им пользоваться. Вы доказали, что пытались убыть Лхарра, и убили Орконана. Возможно, вы причастны и к убийству Ларги Шарлотты.

— Почему? — спросил Томми. — Сколько заплатил герцог?

— Двадцать лет! Я служил здесь двадцать лет. И за что? Десять лет дали мне должность секретаря, но старая Ларга отдала ее Орконану. После этого какое право у этого Дома на мою преданность? У меня знания, и я продал их! — Он почти кричал. — Я думал, если Орконан умрет, его место будет моим! А вы забрали его! Вы! Женщина! Иностранка!

Он кинулся на меня с кулаками. Томми его ударил, и он рухнул на пол. Ороарк распорядился унести его и запереть под стражей. Они обыскали его и нашли оригинал, который я посылала Тремо.

Едва дверь закрылась за Вейсманом, она снова открылась, и вплыли носилки. Сердитый голос слышался из коридора.

— Милорд, не будьте глупцом! — Вошел человек в черном. Я узнала доктора Отнейла по голосу и одежде. — Это похоже на самоубийство, милорд. Вам нельзя давать три-д передачу. Вы не доживете до ее конца! — Он увидел, что все бесполезно. — О боже, я никогда не видел подобного человека!

Карн жив! Казалось, я не дойду до его носилок. Но я знала, как слаб мой муж, и не хотела его терять.

Карн лежал неподвижно и был таким серым, что я не знала, как он с этим справится. Доктор подтолкнул меня к носилкам. Я наклонилась, боясь прикосновением причинить ему новую боль.

— Милорд, послушайтесь доктора. Я не хочу, чтобы вы покинули меня.

— Жанна, — прошептал он. — Жанна, ты вернулась. — Он поднял левую руку и коснулся пальцами моей щеки. Лицо его было бледным, глаза горели огнем…

— Тебя там не было, и я подумал… — он слабо улыбнулся. Он не сводил глаз с меня.

— Словами не передать, как я рад тебя видеть. С тобой все хорошо?

Я прижала его руку к щеке.

— Да, милорд, теперь я снова с вами. Но надо, чтобы доктор осмотрел вас.

Я хотела подняться.

— Не оставляй меня.

— Милорд, я не ухожу…

— Пожалуйста!

Я не могу оставить его, чего бы мне это ни стоило. Я взглянула на Отнейла. Он коротко кивнул. Стражники легко и бережно перенесли его на постель. Но боль была так сильна, что он застонал. Я с тревогой обернулась к доктору. Он едва улыбнулся.

— Боль очень сильная. Но он справится с этой раной, если вы заставите его следовать моим советам. Если вам это удастся, он поднимется через три месяца.

Карн открыл свои золотые глаза. Казалось, в них был смех.

— Три месяца. Большая часть зимы. Я буду под вашим попечением очень долго, миледи.

— Годы и годы, милорд.

Доктор осматривал рану. Карн кусал губы, пока кровь не заструилась по подбородку. Я наклонилась вытереть ее и взглянула на доктора.

— Помочь нельзя.