Книги Крови (Книга 5)   ::   Баркер Клайв

- Не надо волноваться, - сказал он Лауэллу, - борода твоя скроет сколько угодно шрамов.

Лауэлл взглянул на Клива. Юмор исчез, и он не мог теперь отличить правду от лжи, и явно не испытывал желания подставить горло под бритву.

- Только не передумай, - сказал он. И ничего больше.

О столкновении за завтраком не упоминали до того момента, когда не погасили свет. Начал именно Билли.

- Тебе не следовало этого делать, - сказал он. - Лауэлл - мерзкий ублюдок. Я все слышал.

- Хочешь, чтобы тебя изнасиловали? Да?

- Нет, - быстро ответил он. - Боже, нет. Я должен быть цел.

- После того как Лауэлл наложит на тебя лапу, ты уже ни на что не сгодишься.

Билли соскользнул со своей койки и теперь стоял на середине камеры, едва различимый во тьме.

- Думаю, и ты в свою очередь тоже кое-чего хочешь, - сказал он.

Клив повернулся на подушке и взглянул на расплывчатый силуэт, находящийся в ярде от него.

- Так чего, по-твоему, мне хотелось бы, Билли-бой? - спросил он.

- Чего хочет Лауэлл.

- Так ты думаешь, весь шум из-за этого? Я защищаю свои права?

- Ага".

- Как ты сказал - нет, благодарю вас.

Клив опять повернулся лицом к стене.

- Я имел в виду...

- Меня не волнует, что ты имел в виду. Просто я не хочу об этом слышать, хорошо? Держись подальше от Лауэлла, и хватит мне компостировать мозги.

- Эй, - пробормотал Билли, - не надо так, прошу тебя. Пожалуйста. Ты единственный друг, который у меня есть.

- Ничей я не друг, - сказал Клив стене. - Просто я не люблю никаких неудобств. Понятно?

- Никаких неудобств", - повторил мальчик уныло.

- Правильно. А теперь... Перейдем к положенному по распорядку сну.

Тейт больше ничего не сказал, он вернулся на свою нижнюю койку и лег. Пружины под ним скрипнули. Клив молчал, обдумывая сказанное. Он не имел никакого желания прибирать мальчика к рукам, но возможно, он высказал свое мнение слишком резко. Ну, дело сделано.

Он слышал, как внизу Билли почти беззвучно что-то шепчет. Он напрягся, пытаясь подслушать, что говорит мальчик. Напряжение длилось несколько секунд, прежде чем Клив понял, что Билли-бой бормочет молитву.

Той ночью Клив видел сны. О чем - утром он вспомнить не мог, хотя пытался собрать сон по крупицам. Едва ли не каждые десять минут тем утром что-нибудь случалось: соль, опрокинутая на обеденный стол, крики со стороны спортивной площадки - вот-вот что-то натолкнет на отгадку, сон вспомнится. Озарение не приходило. Это делало его непривычно раздражительным и вспыльчивым. Когда Весли, мелкий фальшивомонетчик, известный ему еще по предыдущим каникулам здесь, подошел в библиотеке и затеял разговор, будто они были закадычными приятелями, Клив приказал коротышке заткнуться. Но Весли настаивал.

- У тебя неприятности! У тебя неприятности!

- Да? Что такое?

- Этот твой мальчик. Билли.

- Что с ним?

- Он задает вопросы. Он очень напористый. Людям это не нравится. Они говорят, тебе следует его приструнить.

- Я ему не сторож.

Весли состроил рожу.

- Говорю тебе как друг.

- Отстань.

- Не будь дураком, Кливленд. Ты наживаешь врагов.

- Да? - спросил Клив. - Назови хоть одного.

- Лауэлл, - сказал Весли мгновенно. - Второй Нейлер. Всех сортов. Они не любят таких, как Тейт.

- А какой он? - огрызнулся Клив.

Весли в виде протеста слабо хмыкнул.

- Я только попытался тебе рассказать, - произнес он. - Мальчишка хитрый, как долбаная крыса. Будут неприятности.

- Отстань ты со своими пророчествами.

Закон среднего требует, чтобы и худшие из пророков время от времени бывали правы: казалось, настало время Весли. Днем позже, вернувшись из Мастерской, где он развивал свой интеллект, приделывая колеса к пластиковым тележкам, Клив обнаружил поджидающего его на лестничной площадке Мейфлауэра.

- Я просил тебя присмотреть за Вильямом Тейтом, Смит, - сказал офицер.