Кочевник   ::   Хоук Саймон

Просто узкая тропинка, не больше такой, которая остается от какого-нибудь животного, бегущего по своим делам. И совершенно невозможно проехать, надо идти пешком.

— Подожди здесь, пока я не вернусь, — сказала она кучеру, и решительно пошла вперед. Она использовала силу, данную ей Королем-Тенью, чтобы расчистить путь, пока она карабкалась по откосу. Низкие, колючие кусты, окаймлявшие дорогу, падали на землю и умирали еще до того, как она подходила к ним.

Тропинка вилась серпантином по крутому откосу, поворачивая влево, потом вправо, потом опять влево, обходя деревья и огромные валуны, ныряя в ямы и выходя из них, пока не вывела ее на верхушку холма. Еще немного, деревья закончились, и она оказалась между двух валунов на открытой всем ветрам области около вершины, покрытой только камнями, низкими колючими кустами, горной травой и дикими цветами.

Она была на самой вершине холма, за которым начинались настоящие горы, темневшие перед ней. Тропинка недолго шла через верхушку, потом начинала спускаться вниз в узкое ущелье и изчезала из виду, повернув за камни.

Когда она прошла между двумя валунами, то взглянула вниз и увидела нижние склоны предгорий, одно из немногих мест на Атхасе, далекое от лесов на гребне Поющих Гор, где еще можно было найти зеленые рощи и буйно разросшиеся заросли кустов. В полукруглой равнине ниже ее был город Нибенай, а далеко на юго-западе лежал Галг. А вокруг холмов, насколько глаз мог видеть, лежала безжизненная пустыня. Прямо на юг, вытянувшаяся как сверкающий хрустальный океан, лежала Великая Желтая Пустыня, общирное, широкое море соли. Это было впечатляющее зрелище, и какое-то время она просто стояла, тяжело дыша после трудного подъема. Придя в себя, она услышала, не очень далеко от себя, звук топора, рубящего дерево.

Она пошла вперед, осторожно ступая по неровной верхушке холма. Вот прямо перед ней показалась небольшой дом, сделанный из грубых, необтесаных бревен. Перед ним стояло еще меньшее здание, в котором находились кладовые и стойла для животных. Дом, таким образом, был полностью изолирован и предназначен только для людей. Из каменной трубы шел легкий дым.

Когда Виела подошла ближе, идя по тропинке, которая вела прямо к дому, она почувствовала приятный аромат горящего дерева пагафа. К дому примыкало крытое крыльцо, грубо сделанное из деревянных планок. Она огляделась, но не заметила хозяина с его знаменитым топором. Звук рубки прекратился, зато перед крыльцом она увидела огромную колоду из ствола дерева пагафа, из которой торчал топор, а за ней груду свеженарубленных поленьев, предназначенных для очага. Она резко обернулась. Никого. Тогда она опять повернулась лицом к дому и, вздохнув, собралась карабкаться на все четыре несуразные деревянные ступеньки крыльца, когда глубокий, ровный голос внезапно проговорил за ее спиной.

— Я думаю, что чую темплара.

Она опять обернулась. Человек стоял прямо за ней, не больше чем в четырех футах, он внезапно появился ниоткуда, двигаясь тихо и бесшумно, как призрак. Он был высок и могуч, а с его головы на плечи падала целая волна длинных, седых волос.

У него была тощая седая борода, а его немолодое лицо было выдублено погодой. Когда-то он был очень красив, и был красив еще и сейчас, несмотря на его далеко не молодой возраст и несколько устращающих черт лица. Когда-то у него был великолепный, гордый нос, но с тех пор его сломали, и не один раз. У него все еще были все зубы, а глаза, несмотря на возраст, смотрели с ясно, хотя и настороженно. Как и в молодости, они были потрясающего, лазурно-голубого, цвета. Старый шрам, сделанный ножом или мечом, начинался на подбородке, пересекал левую скулу и исчезал в волосах.