Когда восходит полная луна   ::   Говард Роберт Ирвин

Но тут раздался властный голос Дона Винченце:

– Не стоит, Дон Флоренцо. Он – один из моих лучших друзей. Здесь распоряжаюсь я, и мое слово закон в этом доме. Месье Десмарт! Дайте мне слово, что не предпримете попыток бежать.

– Даю, – хладнокровно заявил француз. – Должен признаться, я погорячился. Приношу свои извинения, господа... У меня не возникало и мысли о побеге. Но... У меня такое чувство, что в этом доме таится нечто зловещее.

У всех, кто стоял рядом, возникло точно такое же ощущение.

И тут подал голос де Монтур:

– Господа! У меня есть сильные сомнения, что этот человек покушался на Марциту! Давайте осмотрим труп!

Два солдата подошли и перевернули тело немца. И, приглядевшись, мы поняли, что хотел показать де Монтур. От ужаса у нас едва не встали волосы дыбом.

– Да человек разве способен на это?

– Может, ножом, – пробормотал кто-то.

– Ножом? Нет, такого никаким ножом сделать нельзя, – покачал головой испанец. – Только крупный зверь способен на это.

Все стали оглядываться по сторонам: будто холодком откуда-то повеяло. Казалось, во тьме нас подстерегают внушающие ужас твари.

Усадьбу обыскали. Осмотрели все, где могло затаиться чудовище, обследовали каждый фут.

И ничего нигде не нашли. Никаких признаков пребывания зверя.

Когда наступил рассвет, я вернулся к себе в комнату. Страх Джолы был так велик, что после моего ухода он запер все окна и дверь, и мне некоторое время пришлось потратить на уговоры.

В конце концов он открыл мне. Я хорошенько поучил его, назвал трусом и поставил у дверей – сторожить. Вся трудность общения с ним заключалась в том, что он говорил, употребляя слова из самых разных европейских языков, и плохо понимал французский.

Встав у двери, Джола возвел глаза к потолку и стал испуганно шептать:

– Джи-джи! Человек-зверь!

Тут мне на память пришли кое-какие рассказы, которые я не раз слышал во время своих путешествий по Африканскому континенту.

Когда-то на его западном побережье, как утверждали некоторые, обитали последователи Культа Леопарда. Но никто из европейцев с ними не встречался – они скрывались в джунглях, а по ночам выходили на охоту за людьми. Сам Дон Винченце не раз рассказывал легенды о людях-оборотнях и их способности превращаться в леопардов.

Сообразив, что приводит в ужас моего раба, я ощутил внезапный озноб и схватил Джолу за плечи. Тот едва не закричал.

– Ты думаешь, здесь где-то прячется человек-леопард? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

– Господин, господин! – трясясь от страха, зашептал он. – Я ничего не сделал! Это человек Джи-джи! Нельзя говорить об этом много!

– Нет! Я требую... Ты расскажешь все, что тебе известно!

Я вдруг ощутил приступ бешеной ярости и начал трясти раба с такой силой, что он, перепуганный насмерть, пообещал мне все рассказать.

– Они существуют!.. – начал он говорить с круглыми от ужаса глазами. – Время человеков-леопардов наступает, когда на небе полная луна... Однажды негр вышел ночью из хижины. Его не нашли. Никаких следов. Большой господин, Дон Винченце, сказал про это: леопард. Но из черных ему никто не поверил. Не было леопардов! Это человек-леопард! Он появляется, чтобы убивать! У него когти! А-а-а! И когда опять луна стала полной, он забрался в одну из хижин на окраине. Разодрал когтями женщину и младенца. И все видели следы когтей... И опять Большой господин им сказал: леопард... И потом еще раз луна была полной... И опять... И еще... И никто не видел следов леопарда. Никто. Только человеческие следы. А теперь он оказался здесь, в усадьбе.

Рассказ Джолы показался мне правдивым. Все, кто ни говорил о Культе Леопарда, упоминали о том, что эти существа оставляют только человеческие следы.