Кольцо вечности   ::   Вентворт Патриция

Поспешно, словно Грант задел ее руку, Сисели бросила поводок и прошагала мимо не оглядываясь. Тем временем Грант трепал Брамбла за уши, осыпал его ласковыми прозвищами и наконец спустил на землю со словами: «Ну беги, мышонок!»

Помедлив в нерешительности, Сисели позвала собаку, но не оглянулась. Брамбл бросился за ней, волоча по земле поводок.

Этим и кончилась встреча, однако ее оказалось более чем достаточно. Погруженная в раздумья, Сисели и по комнате продолжала вышагивать.



Глава 3

Моника и Фрэнк неторопливо шли по Лейну. Сумерки быстро сгущались, предвещая кромешную темноту. Спутники повернули направо, миновали ряд коттеджей и при близились к церкви. Коттедж мисс Алвины стоял на самой окраине деревни, за церковью. Дом был старым, закопченые потолочные балки в гостиной возвышались над плитами пола не более чем на шесть футов. Сочтя балки чересчур мрачными, мисс Алвина выкрасила их в ярко-розовый цвет, совершив этот акт вандализма с воодушевлением, стоя на шатком кухонном стуле. Результат полностью соответствовал ее заявлению, что комната стала гораздо уютнее. Подоконник мисс Алвина красить не стала, просто завалила его розовыми подушечками. Крупные, как цветная капуста, розы красовались на обивке дивана и трех стульев, а шторы, износившиеся за время многолетней службы в гостиной, были подшиты и поражали сочетанием вишневых полос и ярко-синего фона. На стенах комнаты не хватило места всем драгоценным картинам, некогда украшавшим более просторный дом, но мисс Алвина приложила старания, чтобы разместить их все. Полочка с выжженным рисунком висела над каминной доской и помогала ей — служила опорой для множества фотографий и безделушек. Шел январь, прекрасные алые герани в розовых и голубых глазированных горшках, оживляющие комнату летом, были заменены пучками оранжевых бессмертников, пышно разросшихся в садике мисс Алвины.

Хозяйка дома нарядилась в розовую блузку, серый жакет и юбку и приколола к лацкану розовые матерчатые цветы, на вид слегка увядшие. Ее непокорные седые волосы торчали во все стороны из-под черной фетровой шляпы, которая, подобно шторам, знала лучшие времена. Никто из жителей Дипинга никогда не видел мисс Алвину в другом головном уборе. Сисели помнила фетровую шляпу с тех пор, как мисс Алвина наклонялась к ней, восьмилетней девчушке, и угощала розовыми леденцами за то, что Сисели хорошо вела себя в церкви. Волосы, которые прикрывала шляпа, бунтовали против нее — как раньше, так и теперь. Они обрамляли лицо с четкими мелкими чертами, блестящими синими глазами и таким крохотным ротиком, что оставалось лишь дивиться тому, как в него помещается ложка.

Все эти подробности Фрэнк заметил еще при обмене Рукопожатиями. Кланяясь, он выпрямился осторожно, чтобы не стукнуться головой о розовую потолочную балку. Наконец не без облегчения опустился на стул, а мисс Алвина сразу завела разговор на тему, к которой Фрэнк уже привык, но тем не менее испытал приступ дикой скуки.

— Как увлекательно думать, что вы служите в Скотленд-Ярде! Мы все должны быть паиньками, иначе вы арестуете нас, — мисс Алвина мелодично засмеялась высоким, птичьим голоском и вдруг осеклась и закашлялась. С Эбботтами она была знакома давно, но их племянник впервые явился к ней на чай и поразил мисс Алвину элегантностью — светлыми, безупречно зачесанными волосами, голубыми глазами и изысканным костюмом. Мисс Алвина умела подмечать детали. От ее внимания не ускользнули носки, галстук, носовой платок, безукоризненный покрой пиджака и великолепные ботинки. Фрэнк ничуть не походил на полицейского. Перед мысленным взором мисс Алвины возникла фигура Джозефа Тернберри, деревенского констебля — в высшей степени достойного молодого человека с приятным баритоном.