Контактов не будет (Фантастические повести и рассказы)   ::   Варшавский Илья

В известной степени это справедливо по отношению к так называемой фантастике беляевского типа, которая никогда и не отличалась особыми достижениями, а к настоящему времени окончательно выродилась.

Впрочем, в то время даже сам И. Варшавский был уверен, что вклинивается своими юморесками в самое существо ведущихся научных дискуссий. "Я не верю,- писал он в предисловии к "Молекулярному кафе", - что перед человечеством когда-нибудь встанут проблемы, с которыми оно не сможет справиться. Однако мне кажется, что неумеренное стремление все кибернизировать может породить нелепые ситуации. К счастью, здесь полемику приходится вести не столько с учеными, сколько с собратьями-фантастами. Думаю, что в этих случаях гротеск вполне уместен, хотя всегда находятся люди, считающие этот метод спора недостаточно корректным..."

Но это только самый верхний слой. Фантастика шестидесятых, в том числе фантастика И. Варшавского, была прежде всего вызвана к жизни глубинными социальными сдвигами, которые произошли в нашем обществе во второй половине 50-х годов. Как сейчас окончательно выяснилось, сдвиги эти оказались необратимыми, хотя их развитие и было резко заторможено двумя десятилетиями застоя. Наверно, шестидесятники сами не всегда отдавали себе отчет в том, что и зачем они делают. Но, как известно, перо мастера бывает умнее самого мастера. Уже тогда в рассказах И. Варшавского ясно видится чисто человеческий подход, и отношения в них возникали не между роботами, а между людьми, хотя эти люди на литературном маскараде и могли принять обличье роботов. В "Секретах жанра" И. Варшавский показал, с какой легкостью, всего лишь перестановкой двух букв, получаются подобные перевертыши, и обыкновенный буколический волк, выступающий в сказочном контрдансе в паре с Красной Шапочкой, превращается в ужасного электромагнитного хищника лвока, сохранившего ту же функцию - глотать нерасторопных бабушек. "Секреты жанра"

открыли бесконечную серию перелицовок сказочных сюжетов под научную фантастику. Их авторы быстро забыли, что в "Секретах жанра" эта операция была проделана с пародийными целями, а потому вскорости остроумный прием был опошлен до безобразия.

И. Варшавский вообще очень любил пародии, розыгрыши, парадоксальные концовки (как, например, в рассказе "Новое о Шерлоке Холмсе"), стилизации с тонкой иронией. Если вы не будете знать правды с самого начала, вы не отличите многих абзацев рассказа "Фантастика вторгается в детектив" от подлинного Жоржа Сименона, до тех пор, разумеется, пока там не появится советская литературовед-девица и пародийное начало полновластно вступит в свои права.

Не так уж и много времени понадобилось, чтобы злободневная пыльца несколько пооблетела с крылышек и на первый план выступили опорные содержательные жилки. Возможность появления злых человекообразных роботов и искусственного мозга с диктаторскими замашками не очень волнует новых читателей И. Варшавского, но они так же искренне веселятся, находя в его рассказах обличение научного пустословия, высокомерия, эгоизма, нетерпимости. Мы без труда найдем у него все то, чем оперирует "большая"

литература, - он писал о доброте, о любви, о соприкосновении душ, о верности и предательстве, словом, обо всем, потому, повторяю, что и сам был "большой"

литературой.

А за вторым, так сказать, бытовым слоем можно обнаружить и еще более глубокий, касающийся кардинальных проблем бытия. Любой научный и социальный прогресс, не обращенный к людям, сам по себе бесчеловечен, никому не нужен.

Он обязательно приводит в конечном счете к появлению и к совершенствованию средств уничтожения сначала народонаселения планеты, а потом и ее самой. Мы уже притерпелись к подобным, часто повторяемым максимам, и они скользят по поверхности наших чувств.