Корабли тьмы   ::   Ван Вогт Альфред

Д'0рманд озадаченно хрустнул пальцами, потом пожал плечами. Достаточно было бы и Бетельгейзе.

Неправильное показание! Большая красная звезда находилась на расстоянии ста трех световых лет от того места, где должен был бы находиться супергигант. Это было просто смешно. Он не мог себе представить, что все его расчеты были неверными.

Его охватила дрожь. Трясущейся рукой он написал несколько цифр. У него было предчувствие, и теперь он определял положение Солнца, каким оно должно быть, если его невероятное предположение окажется правильным.

Невероятное стало реальностью! Он совершил путешествие не в будущее, а в прошлое. Машина времени, видимо, сошла с ума, так как перенесла его в 37000 год до рождения Христа.

Новая мысль прервала его размышления:

Люди?.. В это время?

Д'0рманд оторвался от своих вычислений и повернулся к молодой женщине. Он сел на пол, скрестив ноги, и показал ей, чтобы она встала на колени и взяла его за руки. Один миг анодной энергии был бы достаточен, чтобы в ту же секунду доставить корабль на Землю и внести ясность.

К своему удивлению, Д'0рманд увидел, что девушка не собирается делать то, что oн предложил ей. Ее карие глаза смотрели на него холодно и отчужденно. Очевидно, она не поняла его. Поэтому он встал, взял ее за руки и заставил сесть на пол.

Она отшатнулась от него. Удивленный Д'0рманд наблюдал за ней. Когда он понял, что она больше никогда не подчинится ему как катод, она подошла к нему, обвила своими руками его шею и поцеловала его.

Д'0рманд оттолкнул ее. Но потом погладил ее руку, испугавшись собственной грубости.

"В глубокой задумчивости вернулся ов в свое кресло пилота. Он начал высчитывать орбиты, тормозящую силу близлежащих звезд и запас энергии, которым располагал корабль. Полет будет длиться семь месяцев, подсчитал он, достаточный срок, чтобы обучить женщину самым простым понятиям устной речи.

Первое понятное слово, которое она произнесла, была ее версия его имени. Она назвала его Ардом - искажение, которое натолкнуло его на мысль. Теперь он знал, как назвать женщину.

Когда они приземлились наконец на большой ненаселенной, покрытой зелеными лесами планете, он давно уже привык к ее серьезной, прерывистой манере речи.

Ему легко было называть ее именем, которое он для нее придумал: Ева, мать всех людей.