Коробка в форме сердца   ::   Хилл Джо

Конечно, ему не хотелось тратить по сорок пять минут на поездку от Пайклифа до арендованной конторы в Пекипси каждый раз, как того потребуют дела, но лучше ездить, чем делить дом с Дэнни Вутеном. Теперь Дэнни и работа были слишком близко. Выходя на кухню, Джуд слышал перезвон телефонов, причем иногда звонки приходили на обе линии одновременно, и этот звук сводил его с ума. За последние годы он не выпустил ни одного альбома, он вообще почти не работал с тех пор, как умерли Джером и Диззи (а вместе с ними и группа), но телефоны не умолкали. Джуда донимал непрерывный поток жаждущих видеть его людей, бесконечные юридические и профессиональные запросы, договоры и разбирательства, реклама, появления на публике и дела компании «Джудас Койн инкорпорэйтед», переделать которые было, по-видимому, невозможно. Дома Джуду хотелось быть самим собой, а не торговой маркой.

Большую часть времени Дэнни не покидал пределы кабинета. У него были свои недостатки, но к личному пространству Джуда он относился трепетно. Однако если Джуд сам забредал в офис, Дэнни считал его своей законной добычей. А Джуд, не испытывая от этого никакого удовольствия, заходил в офис по четыре – пять раз на дню: через пристройку лежал кратчайший путь к сараю и собакам. Можно было бы избежать свидания с Дэнни, если выйти через переднюю дверь и обойти вокруг дома. Джуд не собирался так поступать – не хватало еще прятаться от Дэнни Вутена в собственном доме.

Кроме того, Джуд каждый раз надеялся, что у Дэнни не найдется повода привязаться к нему. Однако повод неизменно находился. Если не оказывалось срочного дела, то у Дэнни просто возникало желание поговорить. Он родился в Южной Калифорнии, и темы для бесед у него не переводились. Например, он принимался расписывать совершенно незнакомым людям достоинства пырея, в том числе и то, что он придает вашим испражнениям аромат свеже постриженной лужайки. Или увлеченно обсуждал с разносчиком пиццы катание на скейтборде и игровые приставки, в свои тридцать – как четырнадцатилетний. Дэнни мог излить душу установщику кондиционеров: рассказывал, как его сестра подсела на героин, а сам он обнаружил тело матери, совершившей самоубийство. Смутить его было невозможно. Он не знал слова «неловкость».

Джуд возвращался в дом, покормив Ангуса и Бон, и уже наполовину преодолел зону обстрела Дэнни. Едва ему показалось, что на сей раз он благополучно минует офис, как раздалось ужасное:

– Эй, босс, взгляните-ка сюда!

Свои покушения на Джуда Дэнни начинал именно с этой фразы. Джуд заранее боялся ее: она служила прелюдией к получасу потерянного времени, к заполнению бланков и чтению факсов.

Затем Дэнни сказал, что кто-то продает привидение, и Джуд тут же забыл о своем недовольстве. Он подошел, чтобы взглянуть на экран монитора.

Дэнни отыскал привидение на одном из сетевых аукционов. Джуд проглядел описание выставляемого лота, пока Дэнни читал его вслух. Если бы Джуд позволил, Дэнни кормил бы его с ложки. Была в нем эдакая услужливость, Джуд, честно говоря, презирал ее в мужчинах.

– «Купите призрак моего отчима, – читал Дэнни. – Шесть недель назад мой престарелый отчим внезапно умер. В тот момент он жил у нас. Своего дома у него не было, и он ездил от одного родственника к другому, оставаясь у каждого по месяцу или два. Его смерть всех шокировала, особенно мою дочь, которая очень привязалась к нему. Мы не ожидали ничего подобного. До последнего дня он оставался очень активным. Никогда не сидел перед телевизором. Ежедневно выпивал стакан апельсинового сока. Даже все зубы у него были свои».

– Это чья-то дурацкая шутка, – сказал Джуд.

– Не похоже, – качнул головой Дэнни и продолжил: – «Через два дня после похорон дочь увидела его в гостевой комнате, расположенной как раз напротив детской. Теперь она боится оставаться в своей комнате одна и вообще предпочитает не подниматься на второй этаж.