Король-Демон   ::   Банч Кристофер

Четыре Красных Улана, соскочив с коней, загромыхали сапогами по лестнице, но Карьян, перепрыгивая через две ступеньки, опередил их и оказался у дверей первым. Упершись спиной в перила крыльца, он со всей силы ударил в створку каблуком, и дверь упала внутрь. Выхватив из ножен кривую саблю, Карьян ворвался в дом. Уланы последовали за ним.

Ко мне подскочил капитан Ласта.

– Сэр, я успел его разглядеть, после того как вы крикнули. Мерзавец пробежал по крыше и перепрыгнул на соседний дом. Едва не сорвался, но сумел удержаться, накажи его слепотой! Молодой парень, темные, коротко остриженные волосы. На нем были голубые штаны в обтяжку, довольно грязные, и белая рубаха. При следующей встрече я его обязательно узнаю.

Кивнув, я преклонил колено перед трупом форейтора и мысленно прочел молитву, прося Сайонджи дать мальчишке в следующей жизни все то, что я не успел дать ему в этой.

Из дома, в котором скрылись Карьян и Красные Уланы, донесся какой-то шум, и в дверях появились мои люди, толкающие перед собой старика и двух женщин средних лет.

– Вот все, кого мы там нашли, – сказал Карьян. – Подлец успел улизнуть. Лестница на чердак была завалена барахлом, а дверь наглухо заколочена. Потребовалась целая вечность, чтобы выбраться на крышу.

– Солдат, мы разберемся с этими людьми, – послышался чей-то крик.

К уланам подбежали десять человек, почему-то одетых в мундиры никейских стражников. Тут я вспомнил, что городская стража Полиситтарии отказалась выполнять свои обязанности, поэтому имперскому правительству пришлось приглашать стражников из столицы.

Стражники, в шлемах и кирасах, были вооружены пиками, кинжалами и тяжелыми дубинками и больше походили на солдат, приготовившихся усмирять бунт, чем на блюстителей правопорядка. Тот, кто кричал, имел значок сержанта и размахивал мечом.

– Будем только рады избавиться от этих бродяг, – бросил один из уланов.

– Сэр, мы все видели! – гаркнул сержант, обращаясь ко мне. – Не будем тратить ваше драгоценное время. Мы сами наведем здесь порядок. Вот у этой стены место ничуть не хуже любого другого.

Трое стражников грубо подтащили задержанных к кирпичной стене. Остальные, достав из сумок на поясе пузырьки с бесцветной жидкостью, направились в дом.

Старик застонал, одна из женщин взмолилась о пощаде.

– Ты будешь первой, сука, – сказал сержант, обращаясь к ней. – Пользуясь властью, данной мне... – торопливо начал он стандартную фразу, занося меч.

– Сержант! – Услышав мой зычный голос, привыкший греметь в казармах, сержант застыл на месте. – Во имя Исы, черт побери, что ты собираешься сделать?

– Как я только что сказал, сэр, наводить порядок. Приказы принца-регента четкие и понятные. Любой, посягнувший на жизнь нумантийца или чиновника имперского правительства, является виновным в государственном преступлении, а за это может быть только одно наказание.

– Извини, сержант, – остановил его я, – но эта троица не имеет к случившемуся никакого отношения. Человек, пытавшийся меня убить, пришел и ушел по крышам.

– Не важно, сэр. У меня есть четкий приказ. Пособничество и укрывательство также являются тяжкими преступлениями, виновные должны заплатить за это жизнью и имуществом. Казнив этих мошенников, мы сожжем их дом. Я уже послал человека за пожарной командой. Огнеборцы проследят за тем, чтобы пожар не перекинулся на соседние здания, – хотя, была б моя воля, я бы спалил дотла весь этот проклятый богами город. Эти распоряжения исходят непосредственно от принца-регента.

Я застыл в нерешительности. Приказ – это приказ; вне всякого сомнения, отменить распоряжение вышестоящего начальника – не лучший способ начать службу на новом месте. Но дело, начавшееся с несправедливости, редко приводит к добру.