Корсары Балтики   ::   Морозов Дмитрий

— Так-так, — процедил сквозь зубы де Сото, оглядывая аккуратно срезанные ремешки на своем поясе, в том месте, где недавно висел кошель. — Кажется, я что-то обронил. Ты не видел, прохожий человек?

— Всенепременнейше, — осклабился насмерть перепуганный воришка, наклонился и протянул испанцу вышитый жемчугом и серебряной нитью кошель.

— Я ужасно растерян, — заметил де Сото, обращаясь больше не к вору, а к двоим стражникам, протиснувшимся к нему с похвальной быстротой. — Но мир не без добрых людей. Провидение иной раз отводит неотвратимую беду, что весьма приятно.

— И я так говорю всякий раз, — с готовностью поддакнул рябой, — когда скалка, которой в меня запускает Марта, попадает не по зубам, а в почтенную фрау Сигни, нашу соседку.

— Благородному господину нужна помощь? — спросил стражник, указывая на воришку.

— Нет, — расплылся в улыбке испанец. — Мне уже помогли.

Стражники, пробурчав что-то нелицеприятное в адрес заезжих чудаков и растяп, растворились в толпе.

Де Сото подбросил на ладони кошель, холодно процедив:

— Он не только свалился на землю, прохожий человек. Из него определенно кое-что просыпалось.

— Вы думаете? — засуетился мужчина. — Сейчас посмотрим. И впрямь!..

Он с видом ярмарочного фокусника, выуживающего из шапки крольчонка, протянул испанцу горсть монет.

Де Сото подставил кошель, и когда золотой дождь просыпался внутрь, пальцем удержал на грязной ладони вора пару серебряных кругляшей:

— Это тебе за беспокойство.

— Вот это да, — неподдельно улыбнулся воришка. — Вы не святой ли подвижник, странствующий по миру для совершения сто одного доброго дела? Я слыхал, есть такие в Кастилии.

— Добрых дел я совершил ровно на три больше, — рассмеялся испанец. — Но не для совершения обета, а лишь по внутренним причинам. Таково воспитание, полученное мной в родовом замке на брегах Гвадалквивира.

— А почему вы награждаете меня, рыцарь с берегов Гвадалквивира?

— Меня с утра терзала смутная тревога, — признался испанец, — что пока я был в плаванье, мир изменился, встал на голову, пришел в полный беспорядок к вящей радости Ада. Ты развеял это наваждение, тем самым совершив как минимум одно благое дело.

Это стоит больше, чем пара монет, но сейчас я стеснен в средствах.

— Мне вполне достаточно и этого, — воришка, словно боясь, что странный незнакомец передумает, торопливо оглянулся, спрятал серебро за щеку и ввинтился между дюжим скорняком и его дородной супругой, шумно выбиравшей пучок зелени на лотке зеленщика.

Вскоре де Сото потерял его из вида.

Довольный этим маленьким и презабавным приключением, испанец обошел ярмарку. Приценился к мечам, но нашел их излишне тяжелыми и грубыми, отметив лишь хорошие ножны. Покупать, впрочем, не стал.

Некоторое время он приглядывался к седлам, но в итоге, презрительно фыркнув, отошел от кожевенных дел мастера, взяв у него только новые ремешки к кошелю.

У самого выхода с шумного толковища капитан «Спрута», не торгуясь, купил подбитый овчиной плащ, ибо здешние ветра заставили ныть его старые раны.

Запахнувшись в обновку, испанец на миг замер, решая, в какую сторону двинуться, чтобы продолжить свое знакомство с городом.

Тут к нему подошел давешний воришка.

— Что, — усмехнулся де Сото, — ты решил оценить свою услугу дороже? Милейший человек, я ведь могу и осерчать. Ты что-нибудь слышал об испанской спеси и буйном нраве кастильских рыцарей?

— Совсем даже нет, — затряс головой рябой. — Думаю честно заработать новую награду.

— И каким же образом?

— Если вы осторожно посмотрите через мое плечо, — прошептал вор, — то увидите рыжего парня в войлочном колпаке, который делает вид, что интересуется лежалой рыбой у лотка Хромого Кайла.

— Ну и что же? — спросил кастилец, также невольно переходя на шепот.