Космический корабль короля Давида   ::   Пурнель Джерри

Следом мимо процокала лошадь, запряженная в двуколку.

Кучер крикнул:

– Недорого, сэр. В любое место, куда пожелаете. Я найду вам в Гавани все, потому что все тут знаю. Совсем недорого. Вы промокнете под открытым небом, сэр, наверняка промокнете.

Маккинни кивнул, и кучер соскочил с кóзел, чтобы распахнуть перед ними парусиновую дверь.

– Куда прикажете, сэр? В «Черного монаха»? Или в «Адский огонь»? Хотите провести время с настоящими леди? Не с теми, что собираются в «Синей бутылке», хотя таких тоже полно, но с настоящими леди? Пусть родня их больше и не пускает на порог, зато они получили настоящее воспитание, понимаете? – Разглядев Старка наметанным глазом, кучер кивнул: – У этих леди есть прекрасные служанки, живут со своими хозяйками в том же доме, сэр, если вы решите взять с собой своего компаньона.

Маккинни щелкнул пальцами, давая знак прекратить болтовню, и кучер взобрался на кóзлы. Хлестнув вожжами, кучер наклонился к окошку и спросил:

– Куда прикажете, сэр?

– На набережную, – ответил Старк. – Причал Имперской Высадки.

Будь он проклят, если скажет этому пройдохе-кучеру настоящее название гостиницы, в которой им пришлось остановиться, чтобы потом старый проныра болтал всем и каждому, что однажды подвозил Железного Маккинни, так оказалось, тот живет в лачуге из картонных коробок.

Дождь забарабанил сильнее, вынудив старика-возницу поднять козырек на украшенных сложной резьбой деревянных планках.

– Сколько клиентов ему удалось заманить в свой шарабан? – пробормотал Старк.

Возница снова наклонился к окошку и ответил со смешком:

– Больше, чем вы можете себе представить, дружище. Очень многие джентльмены желают посетить моих знакомых леди. И многие настоящие леди по сию пору считают, что кэб гораздо удобней пароката. Мы не так споро ездим, как эти новые машины, но многие хорошо помнят старые времена, когда в городе не было ничего, кроме наших повозок, и они еще не забыли старину Бенджамина, нет, не забыли.

Маккинни снова щелкнул пальцами, и возница опять повернулся к дороге, продолжая бормотать про себя, но уже через минуту вновь обернулся к пассажирам.

– Эти имперские флотские ребята, они тоже любят кэбы. Рядом с Имперским Домом ничего не увидите, почти одни кэбы. Да, конечно, там есть парочка парокатов, дожидаются на случай спешки, но понимаете, эти молодые ребята, офицеры, они никогда раньше в кэбах на настоящих лошадях не катались. Радуются, как дети, честное слово. Потрясающе, говорят.

– Представляю, – рассеянно отозвался Маккинни.

– Там, у Императорского Дома, теперь для кэбменов основной заработок, прямо стало легче дышать, – продолжил возница. – После того как имперские появились, стало лучше, чем возить орлеанцев. Королевство из герцогства не сделать, как ни крути, не сделать, сэр.

Старик присвистнул и снова повернулся к дороге, чтобы править по узким и извилистым улицам, что шли между домами на набережной. Наконец кэб выкатился на широкую Доковую улицу, пустую, за исключением нескольких пьяных матросов, бесцельно шатающихся в опасной близости от воды.

На другой стороне узкой, защищенной от штормов бухты, в честь которой Гавань получила свое название, яркий свет, какого не видали в мире Самуила за все минувшие века, лился на Императорский Дом и стометровый посадочный челнок. Его использовали для того, чтобы переправлять людей с эсминца на орбите. Рядом с Домом раскинулся почти целый квартал странного оборудования, с помощью которого обеспечивалась жизнедеятельность базы. В бухту уходили трубы. Имперская электростанция нагревала воды Гавани, и рыбаки радовались увеличившимся уловам, но проклинали водоросли и другую нечисть, теперь обильно растущую на днищах лодок и шаланд.