Красное колесо. Узлы V -XX На обрыве повествования   ::   Солженицын Александр Исаевич

– В Петрограде силою воинских отрядов переписывают и отнимают продукты на складах и у торговцев; избиения. – В городе грязь, зараза, угроза холеры. – Прапорщик Крыленко зовет запасной Гренадерский б-н не повиноваться правительству и не идти на фронт.

Финский сейм готовит отделение Финляндии от России. – В Киеве 30 июня Керенский, Терещенко и Церетели уступают в переговорах с Грушевским, Винниченко и Петлюрой о широте самостоятельности Украины. – Армия Корнилова остановилась, наступление замерло.

2 июля вечером митинг-концерт 1-го пулеметного полка в Народном доме. Троцкий и Луначарский зовут к свержению ВП, неповиновению военным властям. Полк обещает, что в наступление не пойдет. Крики: „Убить Керенского!” – Такой же разгар в Гренадерском, Московском, Павловском б-нах и на многих заводах.

Тем же вечером Керенский возвратился из Киева в Петроград. – Министры-кадеты, уже неделями оттесняемые от важных решений группою Керенского и социалистов, в ответ на сепаратное, без них, соглашение с Радой, ночью выходят из правительства. – 3 июля понедельник, газет нет, столица еще не знает о кризисе, только головка социалистов совещается: теперь у них в правительстве большинство, коалиция еле держится, но надо ее сохранить и как-то подкрепить, хотя зашатался кн. Львов; социалисты не смеют брать всю власть, а большевики именно этого будут требовать. – Днем в Таврическом возбуждение, уже известен кризис ВП. Соединенное заседание бюро ЦИК СРСД и ИК СКрД, без большевиков; левые эсеры и левые меньшевики (мартовцы) требуют создавать советское правительство. Тут (как и в апрельские дни) на заседание поступают срочные телефонные сообщения из казарм и заводов: кем-то подосланные неизвестные лица всюду требуют немедленно выходить на солдатско-рабочую вооруженную демонстрацию, и она уже начинается.

В доме Кшесинской заседает городская конференция большевиков (без Ленина, он на даче в Мустамяках), вбегают от 1-го пул. полка, еще вчера разожженного Троцким, а сегодня получившего распоряжение о высылке завтра на фронт маршевых рот: „Наш полк хотят раскассировать! Мы решили выступать и уже разослали делегатов в полки!” – „Военка” (военная организация большевиков, Подвойский) знала о том с утра, ячейки ее в каждом батальоне. ЦК и ПК большевиков мнутся: неожиданный момент выступления, но к тому и разжигали солдат весь июнь; наша последняя директива была: готовить силы для скорого общего выступления! Как не поддержать? Это наши лозунги: никакого насилия над солдатами! никакой посылки на фронт! сейчас не поддержим – рискуем потерять солдатскую массу. Послано за Лениным. – Тут же, для страховки, посылается Сталин на заседание ЦИК-ИК, внеочередное заявление, просит внести в протокол: большевицкая партия удерживает солдат и рабочих от выхода. – ЦК большевиков совещается дальше. Требуется расширить лозунги движения: не против посылки пулеметных маршевых рот, а против расформирования провинившихся полков и по поводу кризиса ВП (хороший момент сшибить его). „Военка” посылает агитаторов в казармы, лозунги прежние: „Долой министров-капиталистов! Вся власть Советам!”

К концу дня 1-й пулеметный, возглавленный дезертиром Антоном Семашко, уже движется по улицам, сперва на митинг у Кшесинской; рота пулеметчиков занимает Петропавловскую крепость. Выступают с оружием Гренадерский, Московский, Павловский б-ны, 180-й полк, красная гвардия с Выборгской стороны и Путиловского завода. (Послано двинуть полки из Стрельны и Петергофа, поднять матросов Кронштадта, там собран митинг на Якорной площади; Раскольников применяет обман: рассылает по кораблям на завтра не „желающим”, а как всеобщий приказ.) Московцы захватывают и тащат орудия Михайловского училища.