Кондор принимает вызов   ::   Соболев Сергей

— Затишье перед бурей, — вполголоса сказал ротный.

— Да уж, — хмыкнул Мокрушин. — Почти как у Ремарка: на чеченском фронте без перемен.

Володя Мокрушин командует разведвзводом. Ему четвертак, как и Бушмину. (Однокашник по КВВМУ, а всего из их выпуска в бригаде служат восемь человек.) Мастер спорта по стрельбе из спортивного пистолета, неоднократный призер чемпионата Вооруженных Сил. Вместе с Бушминым и еще парой-тройкой ребят претендует на звание самого крутого рейнджера бригады. Но эта негласная конкуренция никак не отразилась ни на их дружбе, ни тем более на служебных отношениях. Да и не время заниматься подобными состязаниями, война сама все расставит по полочкам и каждого просветит, как на рентгеновском снимке.

После окончания командировки Мокрушин уходит на роту во 2-й ДШБ. Правда, до этого события надо еще как-то дожить.

— Откуда мебелишка? Местных, часом, не обижаете?

— Все нормально, Андрей. — Мокрушин бросил в кружки пакетики с чаем, поочередно нацедил из китайского термоса кипятка, одну кружку придвинул ротному, вторую обнял ладонями, грея о керамическую поверхность ледяные пальцы. — Все тип-топ. Я с хозяевами лично переговорил, так они дали добро. Мы им в знак благодарности продуктов подбросили... Спрашивал, кстати, насчет тоннеля, но никто ни черта не знает...

— Или не хотят говорить...

— Может, и так... Что сказал «энша»?

Бушмин провел ладонью по щетинистой щеке. Надо бы ополоснуться, а заодно щеки поскоблить. Пара часов у них в запасе еще есть, раньше семи вечера не стоит и дергаться.

— Утром приказано занять эти две чертовы коробки. Так что напрасно вы марафет наводили, завтра нас тут уже не будет.

— Не нравится мне эта затея, — хмуро сказал Мокрушин. — Мы и так шпарим впереди Отчизны всей... Могут обрезать. Под самый что ни на есть корешок.

Бушмин неторопливо выковырял из пачки сигарету, затем через стол перебросил пачку Мокрушину.

— Думаешь, «энша» этого не понимает? На него тоже сверху давят. Мы должны по максимуму оттянуть на себя «чехов», а тем временем подтянутся фланговые соседи. Вот такая у начальства имеется задумка...

Почти в унисон рявкнули две самоходки. Крупнокалиберные снаряды, вспарывая вечерние сумерки, унеслись в сторону «правительственного» квартала. Одна САУ схоронилась метрах в пятидесяти от КП и била через пролом в каменной стене гаражей. От сотрясения из прохудившегося мешка тонкой струйкой сыпанул песок, беспокойно завибрировала стрелка на весах — единственном, что сохранилось от прежнего интерьера торговой точки.

«Комод» Гарас, ходивший в любимчиках у Мокрушина, даже ухом не повел. Крепкие нервы у парня, такого ничем не проймешь.

— Цедят в час по чайной ложке, — недовольно произнес Мокрушин. — К девяти вечера обещали убраться к «полосатым».

— Давай прикинем еще раз, что у нас получается... У меня восемьдесят пять бойцов, у тебя сорок. У нас два квартала, десять коробок, не считая гаражей и мелких хибар. К утру присовокупим еще две пятиэтажки. Впереди — свободный коридор почти до самого Совмина, но фланги ничем не обеспечены. И вдобавок ко всему в темное время суток в тылу резвятся «гастролеры»...

— Пока тебя не было, мы еще раз прочесали свой участок, — сообщил Мокрушин. — Я уже местных всех, кажется, в лицо узнаю. Не знаю, откуда эти черти берутся. Наверняка через соседей просачиваются...

— А соседи, кстати, утверждают, что «чехи» через наши порядки проходят. Потому что на рассвете именно из «нашего» дома, где аптека внизу, ихний бэтээр сожгли. Итого у них только за двое последних суток восемь «двухсотых» и две спаленные железки. И у нас двое матросиков подставились...

— Из числа командированных, — уточнил Мокрушин.