Крепость несокрушимая иначе как для Сакнота   ::   Дансени Лорд

А Леотрик все ждал во мраке, и колокольцы звенели все громче, растревожив гулкое эхо, и вот, наконец, появилась процессия всадников верхом на верблюдах: они выезжали по двое из внутренних покоев крепости, все до одного – вооруженные ятаганами ассирийской работы и облаченные в доспехи, и кольчужная сеть, закрепленная на шлемах, скрывала их лица и колыхалась при каждом шаге верблюдов. И все они остановились перед Леотриком в похожем на пещеру зале, и колокольчики верблюдов звякнули и стихли. И предводитель каравана обратился к Леотрику:

– Лорд Газнак желает, чтобы вы умерли на его глазах. Извольте пойти с нами, а по пути мы сможем обсудить способ, коим лорд Газнак желает предать вас смерти.

С этими словами предводитель раскрутил железную цепь, что висела свернутой у его седла, но Леотрик ответствовал:

– Я охотно последую за вами, ибо я пришел убить Газнака.

Тут погонщики верблюдов Газнака расхохотались жутким смехом, потревожив вампиров, что дремали под необозримыми сводами крыш. А предводитель заметил:

– Лорд Газнак бессмертен (если не принимать в расчет Сакнот), и закован в броню, что закалена против самого Сакнота, и владеет мечом вторым в мире после Сакнота.

И ответствовал Леотрик:

– Я – лорд меча, имя которому – Сакнот.

И он шагнул к стражам-погонщикам верблюдов, и Сакнот взлетал вверх и вниз в его руке, словно повинуясь неистовому биению пульса. И приспешники Газнака обратились в бегство: всадники подались вперед и хлестнули верблюдов плетками, и те помчались сквозь колоннады, по коридорам и через сводчатые залы крепости, оглашая тьму оглушительным звоном колокольцев, и затерялись во мраке внутренних чертогов. Когда же все стихло, Леотрик задумался, куда пойти, ибо погонщики верблюдов рассыпались во все стороны; засим юноша двинулся прямо и вскорости дошел до огромной лестницы в середине зала. Леотрик ступил на середину широкой ступени и на протяжении пяти минут упорно поднимался все вверх и вверх. В просторном зале, через который поднялся Леотрик, света было мало, ибо лучи проникали только сквозь узкие бойницы здесь и там, а во внешнем мире уже сгущались сумерки. Лестница привела юношу к раздвижным дверям, закрытым неплотно, так что Леотрик протиснулся сквозь щель и попытался двинуться дальше, но не смог, потому что вся комната оказалась завешана веревочными гирляндами: они протянулись от стены к стене и, перекручиваясь, петлями свисали с потолка. Эта плотная черная завеса заполняла весь зал. Веревки казались мягкими и невесомыми на ощупь, словно тончайший шелк, но Леотрику не удалось порвать ни одной, и хотя, пробиваясь вперед, юноша разводил их в стороны, не успел он пройти и трех ярдов, как веревки сомкнулись вокруг него, словно душный плащ. Тогда Леотрик отступил и извлек из ножен Сакнот, и Сакнот беззвучно рассек веревки, и так же беззвучно обрывки легли на пол. А Леотрик медленно двинулся дальше, водя перед собою Сакнотом вверх и вниз. Оказавшись в середине залы и рассекая мечом огромный подвесной гамак из крученых прядей, юноша вдруг увидел перед собой паука крупнее барана, и паук взглянул на гостя крохотными, однако изрядно грешными глазками, и молвил:

– Кто ты, что портишь труды многих лет, свершенные во славу Сатаны?

И ответствовал Леотрик:

– Я – Леотрик, сын Лорендиака.

И сказал паук:

– Сей же миг начну плести веревку, на которой тебя повесят.

Тогда Леотрик рассек еще одну связку канатов, и подобрался поближе к пауку, что деловито сплетал витые нити, и паук, отрываясь от работы, полюбопытствовал:

– И что же это за меч, способный разрезать мои веревки?

И ответил Леотрик:

– Это Сакнот.