Крик из будущего   ::   Контровский Владимир

Орта не очень верила жутким рассказам о кровавых ритуалах — это противоречило всему, что ей было известно о Хозяевах. Элы не производили впечатления религиозных фанатиков, наоборот, они казались предельно рационалистическими существами, признававшими лишь одного бога — целесообразность. Во всяком случае, все их действия подчинялись именно этой самой целесообразности — от конструирования машин и оружия до стратегии и тактики в войне с Уцелевшими. Хотя кто знает, какие тайны на самом деле скрывает Город!

А искать — её будут искать, пусть даже подобное предприятие и выглядит абсолютно безнадёжным. И орта знает, кто пойдёт по меченому следу (кажется, ей удалось оставить этот след). Хок. Её первый муж.

Муэт не знала, что в это время Хок силился перетянуть через Рубеж на распадающемся летателе после неудачной попытки пойти по следу , предпринятой в тот же день. Почти сразу после того, как атака штампов была отбита, а их уцелевшие боевые аппараты вернулись на Базу.

* * *



Наследие Самой Страшной Войны — Проклятье — затронуло Уцелевших очень странно. Орты сохранили способность давать жизнь себе подобным, и уроды рождались у обитателей Катакомб крайне редко. Зато далеко не всегда роды оканчивались благополучно: погибали и дети, и матери — от масштабного бедствия племя гор спасала только магия. Но самое главное — резко изменилось соотношение полов: на одну новорождённую девочку приходилось семь-восемь, а потом и десять-двенадцать мальчиков. Всего за три-четыре поколения народ ортов стал совсем другим, и это повлекло за собой появление новых брачных законов.

Ортам надо было выжить. Выжить, и выстоять в непрекращающейся войне с элами, которые с упорством и изобретательностью преследовали Уцелевших. И продолжательницы рода сделались высшей ценностью племени, и отношение к ним стало иным.

Новорождённых девочек ведуньи-знахарки опекали с особым тщанием — будущим не рискуют. Воины-орты жертвовали собой, не задумываясь, если над соплеменницей нависала хоть малейшая угроза. Преждевременная любовная близость (с чьей бы стороны не исходила инициатива) расценивались как преступление перед родом — до срока тронутый цветок может утратить способность к плодоношению, — а насилие над женщиной вообще каралось немедленной смертью.

Положение избранных изменило характер орт. Осознание исключительности привело к утрате ими мягкости и развило высокомерие — трудно сохранить скромность, когда на тебя постоянно смотрят с обожанием. Эрудиты отметили перемены, и это обеспокоило Старших.

С другой стороны, нельзя заставлять молодых воинов только любоваться влекущей женской красотой без права и надежды к ней прикоснуться. Природа бунтовала и грозила вспышками ярости. И такое случалось — дело доходило до кровавых схваток между самими же ортами. А внутренние распри могли обернуться куда более грозной опасностью, чем даже вечная угроза со стороны обитателей зловещего Города — Хозяев.

Моногамный брак умер. Никого нельзя лишать права на любовь, и семя достойных не должно пропадать. В конце концов, ограничение круга отцов угрожало вырождением всему народу Катакомб — общая численность племени и в лучшие времена не превышала десяти-двенадцати тысяч и неумолимо сокращалась.

За долгие века юго-западные орты выработали целый свод регулирующих отношения полов уложений, основанный на трёх простых постулатах. Любая женщина должна быть матерью — это приоритет. Всё остальное — даже если орта более чем незаурядная магиня, и её знания и умения полезны, — вторично. Любая женщина вправе выбирать отца своему ребёнку — никакое принуждение недопустимо, дети должны рождаться в любви.