Кристалл, несущий смерть   ::   Муркок Майкл

Бормотуны были творением прежнего Хранителя Камарга и внушали ужас всем его обитателям. Воинам графа Брасса удалось почти полностью разделаться с этой нечистью, но немногие уцелевшие стали куда осторожнее и теперь выходили на охоту лишь по ночам, старательно избегая охотников.

Эти твари вышли из тайных лабораторий бывшего Хранителя – обычных людей тот ухитрился превратить в чудовищ восьми футов ростом, с желтоватой кожей и широченными плечами. По болотам они передвигались обычно на четвереньках, а на задние лапы поднимались, лишь чтобы напасть на добычу и разодрать ее твердыми, как сталь, когтями.

Бормотуна граф увидел, едва лишь выбрался обратно на тропу, и тут же закашлялся, ощутив исходившее от твари зловоние.

Бормотун застыл на месте.

Спешившись, граф Брасс обнажил клинок и осторожно двинулся навстречу чудовищу.

Встав на дыбы, тварь принялась с рычанием рыть землю когтями, стараясь напугать противника, но бывалого воина этим не остановить, в своей жизни он видывал и похуже. И все-таки сила была не на его стороне: чудовище отменно видело в темноте, да и в болотах чувствовало себя как дома. Граф мог надеяться лишь на ловкость и удачу.

– Ну что, вонючка, – с вызовом воскликнул он. – Перед тобой граф Брасс, твой заклятый враг. Это я извел все ваше проклятое семя, я прикончил всех твоих сородичей! Скучаешь по ним? Так не пора ли и тебе отправиться вслед за ними?

С истошным воплем бормотун подобрался, словно готовясь к прыжку… однако не двинулся с места. Граф рассмеялся:

– Что молчишь, трусливая тварь?

Чудовище открыло пасть и замычало нечто нечленораздельное, шлепая жирными бесформенными губами.

С нарочитым презрением граф вонзил меч в землю и оперся на рукоять.

– А может, тебе просто стыдно? Раскаиваешься, что напугал беззащитных животных? Если так, то я готов пощадить тебя. Ступай прочь – и проживешь еще немного. Останешься – пеняй на себя.

И такая уверенность звучала в его голосе, что бормотун вновь припал к земле. И все же тварь не думала отступать. Словно потеряв терпение, граф вскинул меч и решительно двинулся вперед, но тяжкое зловоние ударило ему в ноздри, и он раздраженно махнул рукой:

– Убирайся в болотную грязь, там твое место! Сегодня я великодушен.

Однако тварь по-прежнему не шевелилась, и граф понял, что пришла пора решительных действий.

– Что ж, ты сам выбрал свою участь!

Чудовище приподнялось на задних лапах, но граф опередил его. Массивный клинок взлетел ввысь – и рухнул на шею бормотуна.

Испустив полный ненависти вопль, тварь ударила обеими лапами. С отвратительным металлическим скрежетом мощные когти прошлись по доспехам графа, оставляя глубокие отметины. Воин с трудом удержался на ногах. Прямо перед его лицом чудовище судорожно глотало воздух, черные глаза горели бешеным огнем. Отпрянув на шаг, граф высвободил меч и нанес еще один удар, вложив в него всю свою силу.

Из раны черной струей хлынула кровь, раздался еще один звериный вопль. Бормотун обхватил голову лапами, словно пытаясь удержать ее на месте, но монстра уже ничто не могло спасти. Поверженный, он рухнул на землю.

Несколько минут граф стоял неподвижно, с выражением мрачного удовлетворения созерцая убитую тварь. Тяжело дыша, он тщательно вытер кровь с лица и пригладил пышные усы. Похоже, за эти годы он ничуть не утратил былой сноровки и воинского мастерства. Он не видел ничего недостойного в том, что одолел противника обманом, ведь если бы они сошлись в честном бою, то исход мог быть совсем иным, и его собственный обезглавленный труп остывал бы сейчас в болотной грязи.