Круг Девятирога   ::   Городов Владимир

Лицо парня — надо заметить, очень красивое, с точёным профилем — очень портило выражение, какое я неоднократно наблюдал у многочисленных представителей низшего начальства: этакое самодовольно-глуповатое, с налетом превосходства и лёгкого покровительства.

— Уразумел уже, что сей мир тебя не имет? — произнёс появившийся с менторской интонацией, как говорят с неразумным ребенком.

— Вообще-то воспитанные люди здороваются, — язвительно заметил я.

— Так то люди. Им, понятно дело, здравия хочется. А нам-то оно на что?

— «Вам» — это кому?

— «Вам» — это... ну, нам, конечно... Мне, тебе, другим, которые уже это...

— Что — «это»?

— Так... это самое... Ты уж вон, — он махнул рукой в сторону моего «фантома», — почти что умер. Я тоже... почти.

— И кто же ты кто такой? Как звать-величать? — спросил я.

— Не зови ушедшего, — сказал он, многозначительно покачав указательным пальцем и нахмурив брови, кои жесты, по его мнению, должны были придать ему многозначительный вид. — Я послан за тобой, а потому реки: «Посланник».

Короче говоря, ушёл он от ответа.

— И кем же ты послан?

— Тем. Або Другим. А то и Обоими — не мне ведать.

— А если поконкретнее? — настаивал я.

— По... чаво? — не понял он слова.

— Точнее сказать можешь: кто послал тебя? Куда идти? Для чего?

— Дык, совет старцев-веломудров меня за тобою послал. Твоё Предназначение, опять же... То ись, разговорщик-то я невеликий, — всё же смутился он. — Моё дело — тебя привести. Вот придём, там всё и узнаешь.

— А ты уверен, что я с тобой пойду?

Скривив рот, он пожал плечами, что можно было истолковать лишь однозначно: а куда ж ты денешься? И это меня взбесило.

— Ну-ну, жди! — сердито бросил я и, оставив нового знакомца сидеть на песочнице, отправился обследовать этот знакомый мир, вдруг ставший для меня новым и непривычным. В голове крутились всяческие шаловливые мысли о том, каким весёлым и проказливым привидением я стану. Однако меня ждало разочарование. Лишь только я свернул за угол дома, передо мной разверзлась бездоннейшая чёрная пустота. И то же самое — за всеми другими углами. Городской пейзаж смотрелся целостно лишь с того места, где меня настигла смерть. Стоило отойти на несколько шагов, как в «картинке» появлялись чёрные щели, уходящие бесконечно вверх и вниз. Расколотая земля и, того больше, расколотое небо оставляли неимоверно гнетущее впечатление.

Я стоял на краю трещины, невидяще глядя в тёмное ничто. И только теперь различные грустные мысли, соответствующие моменту, проникли в моё сознание: вот, не успел этого... не завершил того... а как же без меня там?..

— Слышь, приятель, — услышал я над ухом. Подошедший Посланник говорил уже заискивающе, — ты того... не это... Тебе ж на самом деле-то свезло, как не знамо кому! Вот так бы сейчас просто помер — и всё! А тама тебя тело ждет, в коем ты Предназначение свершить должон.

— Какое тело? Где — «тама»?

— Дык, это... моё, говорю, тело. Зазря я, что ль, согласился его уступить? Да и, опять же, сам посуди: деться-то тебе некуда! Выбор-то невелик: иль выполняй Предназначение, иль — Вечный Схлоп!

— Вечный Схлоп? Что это?

— У-у-у... Это такая... такое... ну, навсегда, наверное... и страшно-о-о...

— Ладно, красноречивый, — сказал я ему, — уговорил. Пошли к твоим старцам, Бог с тобой!

— Оба, — довольно ответил тот. — Иди за мной.

Вне пространства,

вне времени

Мы завернули за угол, где в моём обычном мире пролегала улица Вижайская. Однако та странная улица, на которую мы вышли, ничего общего с Вижайской не имела. Начинаясь из ниоткуда, она уходила куда-то далеко, в бесконечность. По одной стороне её стояли недостроенные дома, напоминавшие дворцы, сошедшие с кульманов бездарных архитекторов. С другой стороны располагались причудливо-фантомные здания, в которых, вопреки всем законам физики, вместо многих этажей зияли пустоты.

А потом начались совсем уж странные вещи. Своего сопровождающего я вдруг увидел далеко-далеко впереди.